Битва на доггер-банке. Морское сражение у доггер-банки Сражение у доггер банки

Информационные последствия этого боя оказались куда значительнее последствий материальных. В Великобритании адмирала Битти окрестили едва ли не новым Нельсоном, хотя сам флотоводец отлично понимал всю преувеличенность этого звания. В одном из писем он отмечал: «Все думают, что мы одержали блестящую победу, хотя на деле это страшное поражение»

Соперничество британского Гран-Флит (Большого флота) и германского Хохзеефлотте (Флота открытого моря) в годы Первой мировой войны вылилось в серию локальных стычек, хотя военно-морские стратеги с обеих сторон прочили полное уничтожение неприятеля в решительном генеральном сражении, для которого обе державы накопили значительное количество мощнейших дредноутов. На самом же деле основную тяжесть войны несли на себе крейсеры различных классов, в то время как дредноуты смогли помериться силами лишь в единственном полномасштабном столкновении линкоров – знаменитом Ютландском сражении.

Бой у Доггер-банки имел вполне типичную предысторию. Германский Флот открытого моря был несколько слабее британского Большого флота – если не принимать во внимание броненосцы додредноутной эры, то восемнадцати английским линкорам противостояли семнадцать германских. Поэтому основой боевого планирования немцев было выманивание неприятеля и разгром его по частям за счет концентрации превосходящих сил на конкретном участке морского фронта. Просто вывести флот дредноутов в Атлантику было нельзя из-за опасности минных постановок и атак субмарин. Кроме того, линкоры нужно было не просто вывести в море, но и найти им достойную цель – значительную часть британского флота. Этой цели должны были добиться дерзкие рейды германских линейных крейсеров.

Вызов брошен!

Впервые с XVII века побережье Англии подверглось бомбардировкам с моря, что было не просто вызовом сильнейшей военно-морской державе, но и колоссальным ударом по её международному престижу. На глазах у всего мира лучший и самый многочисленный флот не смог защитить собственные берега. 3 ноября и 16 декабря 1914 года эскадра линейных крейсеров адмирала Франца фон Хиппера совершила рейды на Ярмут, Скарборо, Хартлпул и Уитби. Обстрел берега с борта тяжелых вымпелов сопровождался скрытой минной постановкой с легких крейсеров и эсминцев, в результате чего возле Ярмута на мине подорвалась английская субмарина D-5. 16 декабря эскадра адмирала Дэвида Битти, включавшая в себя 6 линкоров, упустила 4 линейных крейсера немцев.

Адмирал Франц Риттер фон Хиппер (1863-1932) – командующий германской эскадрой линейных крейсеров
Источник: forums.civfanatics.com

Битти получил приказ любой ценой перехватить эскадру фон Хиппера и не допустить повторных бомбардировок побережья. Эскадра линейных крейсеров с кораблями усиления перебазировалась в шотландский порт Росайт в заливе Ферт-оф-Форт, откуда им было удобно выходить наперерез германским группам, действовавшим в Северном море. В свою очередь, немцы намеревались последовательно придерживаться тактики выманивания – в частности, на начало 1915 года ими планировалась рейдовая операция с направлением на Ферт-оф-Форт с минной постановкой. Линейные крейсеры должны были, как обычно, действовать под прикрытием дредноутов, находившихся неподалеку и способных уничтожить силы преследования, если таковые появятся. Однако начавшиеся вскоре январские шторма нарушили все планы немцев.

Линейные крейсеры адмирала Хиппера вынужденно оставались в порту – при этом один из них («Фон-дер-Танн») отправился в ремонт, а линкоры 3-й эскадры ушли, чтобы принять участие в учениях на Балтике (Эрих Рёдер, участвовавший в бою у Доггер-банки, в книге «Гросс-адмирал» пишет, что «Фон-дер-Танн» был также отряжен на учения в Балтийском море, так как линейные силы фон Хиппера в ближайшее время не должны были получать никаких боевых задач). Таким образом, в распоряжении германского адмирала осталось 3 линейных крейсера, броненосный крейсер «Блюхер», 4 легких крейсера и 18 эсминцев.

«Поле боя» и наряд сил

К концу января погода наладилась, и начальник главного морского штаба (в германской терминологии – Адмиралштаба) вице-адмирал Эккерман предложил провести операцию ограниченными силами с направлением на Доггер-банку (крупнейшую отмель в Северном море – след суши, когда-то соединявшей Британию с материком). Эти места богаты сельдью и являются рыболовецким угодьем в ста километрах от английского побережья.

Расположение Доггер-банки, карта Google

Вызывает удивление наряд германских сил для этой «охоты на рыбаков». Штабы Германии со времен Клаузевица отличались высочайшей культурой боевого планирования. В данном случае было очевидно, что разогнать английские траулеры вполне могли бы 8-10 эсминцев под прикрытием пары легких крейсеров. Какие же цели могли появиться на Доггер-банке для бронированных монстров с их 280-мм и 305-мм артиллерией? С другой стороны, для успешного ведения боя с полноценной эскадрой англичан этого отряда было явно недостаточно.

Тем не менее, германский главком Фридрих фон Ингеноль идею Эккермана поддержал, и 23 января эскадра вышла в море. Линейные крейсеры «Зейдлиц» (флагман), «Дерфлингер» и «Мольтке» в сопровождении легких крейсеров «Росток», «Кольберг», «Штральзунд», «Граудениц», а также броненосного крейсера «Блюхер» и восемнадцати эсминцев взяли курс на Доггер-банку.

Адмирал Густав Генрих Эрнст Фридрих фон Ингеноль (1857-1933) – командующий Флотом открытого моря
Источник: satwarez.ru

Броненосный крейсер «Блюхер», впоследствии погибший в бою у Доггер-банки
Источник: tsushima.su

​«Разведка доложила точно»

Английское Адмиралтейство, благодаря великолепной работе военно-морской разведки (знаменитой «Комнаты 40») оказалось в курсе перемещений германских кораблей едва ли не раньше того, как фон Хиппер получил приказ на выдвижение. На основании анализа дешифрованных радиограмм британский адмирал Джон Рашуорт Джеллико получил сообщение: «4 германских линейных крейсера, 6 легких крейсеров и 22 миноносца произведут сегодня вечером разведку на Доггер-банке. Возвращение их вероятно завтра вечером. Всем наличным линейным крейсерам, легким крейсерам и миноносцам следовать из Росайта в рандеву шир. 55°13" N, долгота 3°12"0", с расчетом прибыть в указанную точку к 7 часам утра. Командующему Гарвичскими морскими силами со всеми наличными эскадренными миноносцами и легкими крейсерами следовать для встречи с эскадрой линейных крейсеров в 7 час. утра в указанном месте. Если неприятель будет обнаружен Гарвичскими морскими силами, при пересечении курса его наступления, его надлежит атаковать. Радио пользоваться лишь в случае исключительной необходимости ».

Очевидно, разведка несколько ошибалась относительно численности вражеской эскадры, но место рандеву определила с точностью до секунды. Из Росайта вышли 1-я и 2-я эскадры линейных крейсеров под общим командованием вице-адмирала Дэвида Битти: «Лайон» (флагман Битти), «Принцесс Роял», «Тайгер», а также «Нью Зиланд» и «Индомитебл» контр-адмирала Арчибальда Мура. Вместе с ними выступила 1-я эскадра легких крейсеров коммодора Вильяма Гуденафа: «Саутгемптон», «Бирмингем», «Ноттингем», «Лоустофт» и 35 эсминцев. Джеллико с главными силами флота должен был выйти через сутки и крейсировать на линии Абердин-Ютландия. Непосредственное оперирование линейных крейсеров с севера прикрывали силы 3-й эскадры броненосцев контр-адмирала Брэдфорда (7 броненосцев типа «Король Эдуард VII), а также три броненосных крейсера типа «Девоншир».

Линейный крейсер «Лайон», флагман вице-адмирала Дэвида Битти
Источник: maritimequest.com

Линейный крейсер «Тайгер»
Источник: tsushima.su

Итак, ловушка была расставлена. Для сохранения секретности, которая являлась залогом успеха всей операции, предписывался режим полного радиомолчания, который позволялось нарушить только в крайнем случае.

Рандеву передовых сил

24 января в 6-30 эскадра адмирала Битти встретила крейсеры коммодора Гуденафа, которые начали движение с левой стороны от основных сил с общим курсом на юг. Около 7-10 к эскадре присоединился отряд Реджинальда Тирвита, вышедший из Гарвичской базы. Один из его легких крейсеров («Аврора») в 7-15 обнаружил в зоне визуального контакта силуэт трехтрубного корабля и, дабы не нарушать радиомолчания, дал запрос световым телеграфом. Вместо ответа трехтрубник открыл огонь – это был германский легкий крейсер «Кольберг», осуществлявший разведку впереди основного отряда немцев.

Линейный крейсер «Зейдлиц» – флагман адмирала фон Хиппера
Источник: steelnavy.com

Германский линейный крейсер «Дерфлингер»
Источник: steelnavy.com

Первые выстрелы сражения были сделаны незамедлительно. «Кольберг» накрыл «Аврору» тремя снарядами, получил в ответ два попадания и ушел на соединение с германской эскадрой. С «Кольберга» доложили, что наблюдают многочисленные дымы, на основании чего Хиппер сделал вывод о наличии значительных вражеских сил в районе, где, по уверению фон Ингеноля, не могло быть никого, кроме рыболовецких судов. Хиппер принял решение отворачивать с курса на юго-восток и дожидаться рассвета. Крейсер «Блюхер», шедший мателотом, в это время отстреливался от догонявших его британских эсминцев.

Началось преследование. Фон Хиппер имел визуальный контакт с легкими крейсерами и множеством эсминцев врага, которые сами по себе не представляли большой угрозы его эскадре. Однако он справедливо рассудил, что видимые силы противника могут оказаться лишь разведкой, идущей впереди основных сил. Поспешной ретираде немцев мешал устаревший тихоходный «Блюхер», который не мог развить скорость более 23 узлов.

Битти скомандовал полный ход, сознательно пойдя на разделение сил, так как за его «Лайоном», «Тайгером» и «Принцесс Роял» остальные корабли не смогли бы угнаться. К 8-00 «Лайон» практически нагнал замыкающего немецкий строй «Блюхера». В 8-30 дистанция сократилась до 10 миль, и башенная установка «В» начала пристрелку. Снаряды ложились с большим недолетом, но корректировка огня была делом времени, так как расстояние неумолимо сокращалось. Фон Хиппер, понимая, что боя не избежать, приказал сменить кильватерный строй на строй пеленга, дабы эскадра могла отвечать неприятелю со всего борта. При этом немцы сохраняли общий курс на юго-восток, к Гельголанду.

Бой главных сил

Между 9-07 и 9-20 в бой втянулись все линейные крейсеры с обеих сторон. Англичане обстреливали «Блюхер», а немцы били по головному «Лайону». Впрочем, несмотря на несколько взаимных попаданий, неприятели не понесли заметных потерь. В 9-21 сосредоточение огня на «Лайоне» привело к первому заметному результату – флагман Битти заработал попадание 280-мм снарядом ниже ватерлинии, что привело к затоплению угольного бункера.

Когда к бою присоединился «Нью Зиланд», для повышения результативности британских 343-мм и 305-мм пушек Битти приказал рассредоточить огонь по формуле «1-1», что привело к неразберихе с назначением целей. Так, «Блюхер» временно вышел из-под обстрела, а «Тайгер», который должен был работать по «Зейдлицу», вскоре потерял цель за дымами.

В 9-45 «Зейдлиц» все же получил серьезнейшее повреждение от 343-мм пушки. Снаряд пробил барбет кормовой башни главного калибра и вызвал пожар. Личный состав поддался панике, что едва не погубило корабль – люди открыли двери, и огонь ворвался в подбашенное помещение, где под угрозой оказались 6 тонн артиллерийского пороха. Только экстренное затопление погреба смогло предотвратить взрыв. Тем не менее, корабль окутали густые клубы дыма, и со стороны англичан могло показаться, что германский флагман смертельно ранен.

В это же время немцы удачно пристрелялись по «Лайону». В 9-45 280-мм пушка линейного крейсера «Мольтке» пробивает носовую часть борта – снайперский выстрел с дистанции 88 кабельтовых, сделанный с рикошетом об воду, уничтожил распределительный электрощит, закоротив две динамо-машины. В 9-54 «Блюхер» дал попадание 210-мм снарядом в переднюю башню главного калибра, которая вынужденно замолчала на некоторое время. Около 10-15 «Лайон» был накрыт сразу двумя снарядами с «Мольтке» и «Зейдлица», что привело к затоплению торпедного отсека и нескольких угольных бункеров. Через поврежденный паропровод забортная вода стала поступать непосредственно в машину, что привело к засолению котлов, из-за чего «Лайон» начал терять ход, а впоследствии на нем вынуждены были застопорить правобортную турбину.

Гибель «Блюхера»

Пока «Мольтке» и «Зейдлиц» удачно накрывали «большую кошку» Дэвида Битти, «Блюхер» успешно отразил атаку эсминцев. Однако приблизительно в 10-30 343-мм снаряд пробил бронепалубу, угодив в снарядный элеватор. Примерно 40 картузов с порохом взорвались, дав начало сильнейшему пожару, который разрушил основные коммуникации, рулевой привод и машинный телеграф. Крейсер стал быстро терять ход, став легкой мишенью для английских кораблей. В этого момента его судьба была предрешена – фон Хиппер не мог подставлять три своих линейных крейсера под удар превосходящих сил британцев ради эфемерной надежды спасти «Блюхер». Ситуация осложнялась еще и тем, что «Зейдлиц» был серьезно поврежден.

Тем не менее, между 11-00 и 11-18 германские крейсеры предпринимали попытки поддержать гибнущий «Блюхер» огнем, но позже из-за его малого хода дистанция увеличилась настолько, что выстрелы с «Мольтке», «Зейдлица» и «Дерфлингера» перестали доставать до англичан. Так как помощи от основных сил германского флота Хиппер не ожидал (они все равно не успели бы к месту боя), получилось так, что «Блюхер» остался в одиночестве, а линейные крейсеры покинули арену сражения.

В этот момент англичанам, которые обладали и численным превосходством, и отличными скоростными характеристиками, нужно было преследовать эскадру фон Хиппера. Но военно-морская фортуна изменчива. В 10-41 «Лайон» получил попадание в барбет носовой башни, и противопожарное затопление отсека привело к крену в 10 градусов. К этому времени турбина правого борта была застопорена, в результате чего флагман фактически вышел из боя. Битти трезво оценивал ситуацию и один за другим дал следующие приказы: в 11-05 – «Атаковать хвост колонны неприятеля»; в 11-07 – «Сблизиться с неприятелем». Однако контр-адмирал Арчибальд Мур понял приказы по-своему, сосредоточив огонь своих кораблей на «Блюхере», который потерял управление и встал в замкнутую циркуляцию.

Расстрел «Блюхера» продолжался около часа. К боевой работе подключились эсминцы и легкие крейсеры, так как сильно поврежденный корабль более не представлял для них серьезной угрозы. Комендоры «Блюхера» также продолжали огонь, который был малорезультативен из-за разрушенной системы управления стрельбой и практически выбитой артиллерии главного калибра. Немцам удалось лишь повредить один эсминец попаданием 210-мм снаряда и дать единственное попадание в «Тайгер», которое ушло в рикошет, не причинив последнему практически никаких разрушений. В 12-10 германский крейсер лег на борт и через три минуты затонул. Из воды удалось поднять 281-го моряка.

Финальные аккорды

Между тем, Дэвид Битти, видя, что его приказы исполняются как-то странно, сошел с «Лайона» на эсминец «Эттек», чтобы нагнать эскадру. Когда он оказался в районе боевых действий, бой уже был окончен, так как часовая фора позволила линейным крейсерам фон Хиппера оторваться на безопасную дистанцию. Окончательно потерявший ход «Лайон» пришлось брать на буксир и отводить его к Росайту. Таким образом, в ходе сражения Флот открытого моря потерял один броненосный крейсер, а линейный крейсер «Зейдлиц» получил тяжелые повреждения. В свою очередь, британский Гран-Флит обошелся серьезнейшими разрушениями на линейном крейсере «Лайон» и выведенным из строя эсминцем «Метеор».

После сражения

Информационные последствия боя оказались куда значительнее последствий материальных. В Великобритании Дэвида Битти окрестили едва ли не новым Нельсоном, хотя сам флотоводец отлично понимал всю преувеличенность этого звания. В одном из писем он отмечал: «Все думают, что мы одержали блестящую победу, хотя на деле это страшное поражение» . Фактически, английская эскадра, превосходившая немецкую по всем параметрам, смогла потопить всего лишь один крейсер несмотря на большую скорость и подавляющее преимущество в весе бортового залпа. Всю меру ответственности возложили на контр-адмирала Мура, который не только неверно прочел приказ Битти, но и не смог оценить тактической обстановки. Первый морской лорд адмиралтейства Джон Арбетнот Фишер убрал его подальше от основного театра военных действий – командовать крейсерами на Канарской базе ВМФ, где тот не мог более навредить. Своего поста лишился и главком германского флота Фридрих фон Ингеноль. Стратегам с обеих сторон было о чем задуматься. Англичанам – о малой результативности стрельбы с больших дистанций (хотя их 343-мм пушки Мark V обладали впечатляющей дальнобойностью (более 21 км), прицельность оставляла желать много лучшего).

Башенные установки орудий Мark V 343\45 на английском линейном крейсере «Тандерер»

БИТВА НА ДОГГЕР-БАНКЕ

Британское общественное мнение заклеймило обстре­лы Хартлпула, Скарборо и Уитби, при которых погибли 122 мирных жителя и были ранены 433, как типичное гуннское зверство. Адмиралтейство подверглось жестокой критике за неспособность помешать подлым набегам на британское восточное побережье. Поэтому незадолго до Рождества 1914 года линейные крейсера Битти были пе­редвинуты дальше на юг - из Кромарти в Розайт, откуда им было гораздо легче перехватить подобный рейд. Силы Джеллико упали до самой низкой точки. Хотя Битти имел 5 линейных крейсеров против 4 у Хиппера плюс «Блю­хер», британский главнокомандующий имел всего 18 дредноутов и 8 броненосцев против 17 дредноутов и двух десятков броненосцев врага. Однако этот подсчет, кото­рым любят оперировать англичане, не совсем верен. Бро­неносцы типов «Виттельсбах» и «Кайзер» к этому време­ни решительно никакой боевой ценности не имели. Они могли только отвлекать на себя вражеские снаряды и послужить плавучими гробами для собственных экипа­жей. Однако всем было очевидно, что следует ожидать нового набега германцев. Налет британских гидросамо­летов с гидроавианосцев «Энгедайн», «Ривьера» и «Эмпресс» на Куксхафен расстроил жесточайший шторм, по­добного которому (разумеется!) не помнили старожилы.

23 января 1915 года 1-я Разведывательная Группа Хип­пера вышла из Яде в сопровождении 2-й Разведывательной Группы, состоявшей из 4 легких крейсеров, 2-й фло­тилии эсминцев, 2-й и 18-й полуфлотилий. Хиппер имел приказ атаковать британские патрули и рыболовные суда на Доггер-банке утром следующего дня, так как коман­дование подозревало, что английские траулеры имеют рации и передают разведывательную информацию. Ли­нейные крейсера шли кильватерной колонной в следую­щем порядке: «Зейдлиц», «Мольтке», «Дерфлингер», «Блюхер». Спереди их прикрывали «Штральзунд» и «Грауденц», слева - «Кольберг», справа - «Росток». Комната 40 заблаговременно предупредила Адмиралтейство, и оно смогло предпринять хорошо спланированные меры.

Англичане ввели в действие почти весь свой флот. Ночью 23 января в море из Гарвича вышел коммодор Кийз с эсминцами «Файрдрейк» и «Лурчер» и 4 подвод­ными лодками. Он направился к Гельголанду. Следом за ним вышел коммодор Тэрвитт с легкими крейсерами «Аретуза», «Аурора», «Андаунтед» и эсминцами. Он дол­жен был выйти в район к северо-западу от Доггер-банки. Одновременно в этот же район направился вице-адми­рал Битти со своими линейными крейсерами. Теперь они были сведены в 2 эскадры. 2-я эскадра линейных крейсе­ров состояла из «Нью Зиленда» (флагман) и «Индомитебла». Ею командовал контр-адмирал сэр Арчибальд Мур> Линейные крейсера сопровождала 1-й эскадра легких крейсеров коммодора Гуденафа. 24 января в 7.00 они дол­жны были встретиться с Гарвичскими Силами Тэрвитта в точке, которая находилась между соединением Хиппера и его базой. Главнокомандующий покинул Скапа Флоу со своими линкорами и 3 эскадрами крейсеров, чтобы прикрыть восточное побережье. Непосредственную по­мощь Битти должны были оказать 3-я эскадра линкоров Брэдфорда (7 броненосцев типа «Кинг Эдуард VII »), 2-я эскадра крейсеров контр-адмирала Гью-Калторпа (3 бро­неносных крейсера), 3-я эскадра крейсеров контр-адми­рала Пакенхэма (3 броненосных крейсера), 2-я эскадра легких крейсеров контр-адмирала Нэпира (4 легких крейсера). Они должны были находиться в 40 милях на NW , чтобы перехватить Хиппера, если тот повернет на север. Джеллико было разрешено двинуть Гранд Флит на юг, хотя он мог появиться на арене не раньше полудня.

Примерно в 6.30 Битти встретился с легкими крейсе­рами Гуденафа, а в 7.10 был замечен Тэрвитт на крейсе­ре «Аретуза» с 7 новейшими эсминцами типа «М». Ос­тальные эсминцы задержались с выходом и сейчас нахо­дились в 30 милях позади. Линейные крейсера следовали кильватерной колонной в следующем порядке: «Лайон», «Тайгер», «Принцесс Ройял», «Нью Зиленд» и «Индомитебл». Битти собирался развернуть дозорную линию на север, но не успел этого сделать.

В 7.15 «Саутгемптон» заметил прямо по носу вспышки выстрелов. Через несколько мгновений их заметили и на «Лайоне». События подтвердили правильность данных Комнаты 40. Легкий крейсер «Аурора» в тумане заметил неизвестные корабли и направился к ним, полагая, что видит ушедшего вперед Тэрвитта. Однако это оказался «Кольберг», который открыл огонь с дистанции 40 ка­бельтов. Британский крейсер получил 3 попадания, ко­торые почти не причинили вреда. Зато, когда через 10 минут британский снаряд взорвался под мостиком «Кольберга», тот поспешно повернул на восток. Хиппер начал сближаться с фланговым кораблем своей крейсерской завесы, пока не получил сообщения о новых дымах бри­танских кораблей на NW . Чтобы не рисковать встречей с тем, что он принимал за эскадру линкоров, он повернул на SO , намереваясь уйти домой. Однако адмирал не уве­личил скорость до 23 узлов.

Битти после короткой перестрелки «Ауроры» отдал приказ преследовать противника, и в 7.30 Гуденаф, на­ходившийся в 5 милях впереди «Лайона», заметил гер­манские линейные крейсера. Через полчаса и Битти, чьи корабли развили скорость 27 узлов, оставив тихоходов 2-й эскадры линейных крейсеров тащиться позади, заметил на горизонте свою добычу. Хотя видимость была отличной, погода помешала германцам. Эсминцы Тэрвитта попытались атаковать немцев, но попали под плотный обстрел и отвернули. Свежий северо-восточный бриз по­ставил перед ними дымзавесу из собственных труб, по­мешав Хипперу опознать преследователей. Это произош­ло только в 8.40, когда дистанция сократилась до 25000 ярдов и избежать битвы стало невозможно.

Битти желал занять наветренное положение, и в 8.15, немного не дойдя до желаемого положения, повернул на параллельный курс и начал погоню. Британские линей­ные крейсера медленно увеличивали ход, и постепенно стало ясно, что они догоняют противника. В 8.23 Битти приказал иметь скорость 26 узлов, а в 8.34 приказал уве­личить ее до 27 узлов. Даже «Индомитебл», который на пробе дал немногим более 25 узлов, пока держался в строю. В 8.30 Битти сообщил Джеллико обстановку, и тот приказал Брэдфорду двигаться к Гельголанду.

Бой на Доггер-банке свелся к простой погоне. Не было никаких хитрых манеров, все решала скорость и только скорость. В 8.54 адмирал Битти поднял сигнал: «Иметь скорость 29 узлов, перестроиться в строй пеленга, чтобы ввести в действие носовые башни». Это означало, что он совершенно сознательно теряет 2 корабля, так как «Нью Зиленд» и «Индомитебл» такой скорости дать не могут. Однако адмирал не желал рисковать и стремился любой ценой догнать противника. Расстояние медленно сокра­щалось, и в-9.00 «Лайон» дал первый залп с дистанции 100 кабельтов по замыкающему строй немцев «Блюхеру». Снаряды легли недолетами. Вскоре к британскому флаг­ману присоединились «Тайгер» и «Принцесс Ройял». Че­рез 15 минут последовало первое попадание в «Блюхер». Расстояние все еще превышало 8 миль, но теперь «вели­колепные кошки», не связанные тихоходами 2-й эскад­ры, быстро нагоняли противника.

В 9.14 немцы открыли ответный огонь по британскому флагману. «Лайон» перенес огонь на «Дерфлингер», по «Блюхеру» должны были стрелять «Тайгер» и «Принцесс Ройял». В этот период боя «Блюхер» получил несколько тяжелых попаданий. Уже третий залп попал ему в ватер­линию, и скорость корабля снизилась. Четвертый залп снес все кормовые надстройки. Потом снаряд пробил броневую палубу и взорвался в коридоре подачи боепри­пасов в носовые бортовые башни. Пламя через шахты элеваторов перебросилось на обе башни и вывело их из строя с очень тяжелыми потерями в личном составе.

Но потом начались попадания и в «Лайон», по кото­рому немцы вели сосредоточенный огонь. В 9.28 снаряд попал в ватерлинию линейного крейсера и прошел в угольную яму. Пробоину кое-как заделали. Тем временем подтянулись отставшие британские корабли, и «Нью Зиленд» открыл огонь по «Блюхеру».

Так как Битти сумел догнать противника, в 9.36 он приказал своим тяжелым кораблям стрелять по соответ­ствующему германскому кораблю. Сам адмирал намере­вался вести дуэль с «Зейдлицем», «Тайгер» должен был обстрелять «Мольтке», а «Принцесс Ройял» - «Дерфлингер». Одновременно «Нью Зиленд» и «Индефетигебл» дол­жны были добить имеющий тяжелые повреждения «Блю­хер». Однако командир «Тайгера» капитан 1 ранга Г.Б. Пелли отличался «повышенной нервозностью», как не очень внятно отзывается о нем адмирал Битти. Он не ра­зобрался в ситуации и решил, что следует сосредоточить огонь 2 кораблей на флагмане противника, поскольку Битти имеет 5 линейных крейсеров против 4 у Хиппера. В результате 15 минут по «Мольтке» не стрелял никто, зато огонь «Тайгера» по «Зейдлицу» только -м ешал «Лайону», так как всплески снарядов мешали корректировке. Одна­ко, как вспоминал юный офицер «Ауроры»,

«чудесно было видеть наши линейные крейсера, вы­плевывающие каждую минуту языки пламени и коричне­вого дыма - и далекие вспышки ответных вражеских зал­пов. Недолеты поднимали высокие колонны белых брызг. Зато другие снаряды не поднимали всплесков, яркая вспышка и облако черного дыма отмечали зловещие попадания. Это было крайне волнующе - они попали в ад!»

В 9.30, когда дистанция была еще не меньше 17500 ярдов, «Лайон» добился попадания, которое могло ре­шить исход этого боя, как случилось полутора годами позднее... Шеер писал:

«Первый попавший снаряд произвел ужасное действие. Пробив в корме верхнюю палубу и неподвижную броню башни, он разорвался внутри ее. Офицерские каюты, кают-компания и все отсеки, расположенные поблизос­ти, оказались разнесенными вдребезги. В перегрузочном отделении загорелся подготовленный полузаряд. Огонь пошел вверх в башню и вниз в погреб, и там и там вос­пламенились новые заряды. Расчет погреба попытался спастись через дверь в рабочее отделение соседней баш­ни, но в результате загорелись заряды и в нем, вспышка точно так же прорвалась наверх в башню. В итоге расчеты двух башен были уничтожены одним попаданием. Языки пламени над кормовыми башнями поднимались на ог­ромную высоту».

Если бы не быстрые действия старшего офицера «Зейдлица», затопившего оба погреба, корабль мог погибнуть.

Сейчас ситуация выглядела немного запутанной. «Индомитебл» никак не мог догнать эскадру и в бою не уча­ствовал. «Нью Зиленд» стрелял по «Блюхеру», а «Прин­цесс Ройял» - по «Дерфлингеру». По «Мольтке» не стре­лял никто, а по головному «Зейдлицу» вели огонь 2 бри­танских корабля. Немцы сосредоточили огонь на «Лайоне». В результате наибольших успехов добились те кораб­ли, которым не мешал противник.

Положение Хиппера стало критическим, и он отпра­вил срочную просьбу о помощи Ингенолю. Однако до Яде оставалось 150 миль, и германские дредноуты могли появиться лишь через несколько часов. В этот момент Битти почему-то решил, что эсминцы противника по­пытаются атаковать его, и передал Тэрвитту: «Эсминцам занять позицию в голове колонны и дать самый полный ход». Эсминцы, которые держались на левой раковине линейных крейсеров, чтобы не мешать их стрельбе ды­мом из труб, несмотря на все старания, никак не могли выйти вперед. Не видя другого выхода, Тэрвитт приказал наиболее быстроходным кораблям 10-й флотилии дей­ствовать самостоятельно. Однако и они выдвигались впе­ред буквально по миллиметрам. Впрочем, ожидаемая атака германских эсминцев не состоялась, и артиллерийская дуэль продолжалась без помех.

К 9.50 германские корабли получили ряд поврежде­ний, а «Блюхеру» стало уже совсем плохо. Британские корабли долго оставались почти невредимы, но в 9.54 вражеский снаряд временно вывел из строя башню А на «Лайоне». Однако ее вскоре отремонтировали. В 10.01 в «Лайон» одновременно попали 2 - 280-мм снаряда с «Зейдлица». Один из них пробил питательную цистерну лево­го борта, и машина начала снижать обороты. Вода про­никла в отсек распределительных щитов и вызвала ко­роткое замыкание двух динамо-машин. Кормовые прибо­ры управления огнем были выведены из строя. Крейсер начал крениться на левый борт, а его скорость сократи­лась до 24 узлов.

После этого бой принял довольно хаотичный харак­тер, и не имеется согласованных описаний этой фазы. Форсируя ход, британские эсминцы невольно поставили завесу из своих труб, поэтому англичане не могли даже видеть падения собственных снарядов.

К 10.18 Битти сумел сблизиться с противником до 87,5 кабельтов, но тут в «Лайон» попали еще 2 снаряда. Взрыв был ужасен, на мостике даже подумали, что в корабль попала торпеда. Один снаряд ударил ниже ватер­линии и прогнул несколько броневых плит. Вода затопи­ла левые носовые угольные ямы. Второй снаряд пробил тонкую броню в носовой части и разорвался в отделении торпедных аппаратов. Накрытия следовали одно за дру­гим, и Битти был вынужден применить зигзаг.

Тем временем стало видно, что «Блюхер» весь объят пламенем и отстает от остальных крейсеров. Битти пере­строил свою эскадру в строй пеленга и приказал дать самый полный ход. Скорость «Блюхера» упала до 17 уз­лов, и он был обречен. Хиппер все-таки повернул на юг, «чтобы, описав циркуляцию, помочь ему. Но поскольку 2 башни «Зейдлица» были выведены из строя, корма была затоплена, и оставалось всего 200 снарядов главного ка­либра, я решил, что это может привести к тяжелым по­терям. Поэтому я снова повернул на SO », - пишет гер­манский адмирал. Он был вынужден оставить «Блюхер». Лучше потерять один корабль, чем все сразу.

Но в период с 10.35 до 10.50 «Лайон» получил не­сколько попаданий. Были затоплены несколько угольных ям, снаряд разорвался в башне А. Переговорная труба сообщила на мостик, что в носовых погребах начался пожар, и все приготовились к героической смерти. Но через 4 минуты пришло утешительное известие, что по­жар потушен, и корабль может дать 20 узлов.

В 10.47 Битти поднял сигнал «Сблизиться с против­ником как можно быстрее, ведя огонь из всех орудий». В этот момент «Блюхер» потерял управление и начал опи­сывать широкую циркуляцию влево, что позволило бри­танским легким крейсерам открыть по нему огонь. Битти заметил этот поворот и в 10.48 приказал «Индомитеблу» «Атаковать противника, прорывающегося на север».

Казалось, что англичане вот-вот добьются решитель­ной победы. Поврежденный «Лайон» больше не мог дер­жаться в строю, но «Тайгер», «Принцесс Ройял» и «Нью Зиленд» имели преимущество в скорости в несколько узлов над поврежденным «Зейдлицем». «Мольтке» и «Дерфлингеру» пришлось бы или бросить своего адмирала, или тоже попасть под сокрушительный огонь тяжелых британских орудий. Но, увы! С 10.49 по 10.51 в «Лайон» попали еще 4 снаряда, которые вывели из строя последнее динамо. «Лайон» лишился всех средств св язи, кроме флагов. В 10.52 флагман Битти получил крен 10° на левый борт, его левая машина стала.

В 10.58 наблюдателям на мостике «Лайона» помере­щилось, будто они видят подводную лодку, и адмирал приказал повернуть «все вдруг» на 8 румбов влево. За­тем он сообразил, что такой поворот слишком увели­чит дистанцию до противника. В 11.02 он приказал флаг­манскому связисту лейтенанту Ральфу Сеймуру под­нял сигнал «Курс NO », чтобы ограничить поворот 4 румбами. Этот курс выводил корабли Битти между то­нущим «Блюхером» и остальными линейными крейсе­рами противника, лишая их возможности оказать по­мощь товарищу. В 11.05 был поднят приказ линейным крейсерам «Атаковать хвост колонны противника». В 11.07 Битти передал очередной приказ: «Держаться ближе к противнику».

«Лайон» постепенно терял ход, и остальные корабли должны были обогнать его. Что происходило дальше - окутано мраком неизвестности. Одна из версий выгля­дит так:

«Битти мог окончательно потерять контроль над хо­дом боя, он отдал новый приказ: «Атаковать хвост ко­лонны неприятеля». Сеймур поднял его, хотя сигнал «Курс NO » не был спущен. В результате получился тре­тий сигнал: «Атаковать неприятеля по пеленгу NO ». И поскольку это был пеленг «Блюхера», адмирал Мур предположил, что следует покончить с ним. «Тайгер», «Принцесс Ройял» и «Нью Зиленд» развернулись, что­бы присоединиться к «Индомитеблу» и добить беспо­мощный корабль. Не в силах понять, почему гончие прекратили преследование, Битти сделал еще одну по­пытку дать новые указания. Он распорядился поднять сигнал «Атаковать неприятеля с короткой дистанции». 1а6ыв, что времена Трафальгара прошли, и этот сиг­нал изъят из сигнальной книги. Его заменил невнятный эвфемизм «Держаться ближе к неприятелю». Но, в любом случае, новый сигнал смог разобрать единствен­ный корабль - эсминец «Эттэк». Адмирал приказал ему подойти к борту «Лайона». Битти перепрыгнул на эсминец и ринулся вдогонку за своими кораблями. Но лишь к полудню он смог поднять флаг на «Принцесс Ройял».

Существует и другая версия. После поворота на 8 румбов следовавшие за адмиралом «Тайгер» и «Принцесс Ройял» больше не реагировали на сигналы. Вероятно, они их просто не видели. Капитаны 1 ранга де Б. Брок и Пелли ничего не говорят. Старшим из двух командиров был де Б. Брок, однако он был вынужден следовать за головным крейсером. Как раз в этот момент «Тайгер» получил попадание под мостик, от которого затрясся весь корабль. Пелли в очередной раз «проявил нервоз­ность» и не решился преследовать уходящего Хиппера. Он начал описывать циркуляцию вокруг «Блюхера». Поворот кораблей Битти позволил Муру срезать угол, и теперь «Нью Зиленд» и «Индомитебл» пристроились к «Тайгеру» и «Принцесс Ройял». Адмирал Мур решил, что они выполняют приказ Битти, и с энтузиазмом взял­ся за уничтожение обреченного «Блюхера», хотя это мож­но было оставить крейсерам Гуденафа.

В немецкой литературе говорится, что Хиппер как раз в этот момент решил в последний раз попытаться спасти «Блюхер» и приказал своим эсминцам атако­вать. Линейные крейсера Хиппера повернули на юг. Но тут он увидел, что противник тоже повернул. Это дава­ло шанс оторваться от англичан, и германский адми­рал решил пожертвовать «Блюхером», чтобы спасти остальные корабли.

Гуденаф, видя, что не может догнать эсминцы про­тивника, тоже присоединился к расстрелу «Блюхера». Тот отстреливался из 2 уцелевших башен. Когда в 11.20 эсми­нец «Метеор» сблизился с германским крейсером для пуска торпед, то получил тяжелый снаряд в носовую кочегарку и вышел из строя (Между прочим, вроде бы серьезная книга Воениздата «Флот в П ервой Мировой войне (М., 1964, том 2, стр. 65) утверждает, будто этот эсминец был потоплен «Блюхером»). Крейсер «Аретуза», ведя огонь из орудий, подошел на дистанцию 12,5 кабельтов и выпустил 2 торпеды. Одна взорвалась под носовой баш­ней, вторая - в машинном отделении. Германский корабль превратился в сплошное море огня и был вынуж­ден прекратить огонь. В 11.45 Тэрвитт передал, что про­тивник, по-видимому, сдается. Прежде чем затонуть, «Блюхер» получил попадания семью торпедами и, по крайней мере, 70 снарядами.

Адмирал Мур попытался было возобновить погоню, однако немцы находились уже слишком далеко. Кроме того, он ничего не знал о судьбе своего командующего и потому решил отходить на запад, предоставив легким крейсерам спасать экипаж «Блюхера».

В это время над Северным морем патрулировал один из германских цеппелинов. Но L -5 так и не получил от Хиппера приказа проверить, действительно ли за Битти следует эскадра дредноутов. Его командир, капитан-лей­тенант Генрих Мати видел

«впечатляющую картину, хотя мы почти не слышали грохота орудий из-за шума наших моторов. «Блюхер» ос­тался позади, поскольку не мог следовать за нашей стремительно уходящей эскадрой. Четыре английских линей­ных крейсера стреляли по нему. Он отвечал пока мог , пока весь не окутался дымом и, очевидно, пламенем. В 12.07 он накренился и перевернулся. Мы увидели, что неприятель отходит, и последовали за нашим соедине­нием в качестве арьергарда. Вы можете представить, на­сколько горько было видеть гибель «Блюхера», тем бо­лее что мы не могли сделать ничего - только следить и сообщать. Мы не сбросили бомбы на английские корабли. Шансов попасть не было - тучи шли на высоте 1200 футов. Если бы мы решились снизиться еще больше, нас, несомненно, сбили бы».

По словам Тэрвитта,

«Блюхер» находился в ужасном состоянии. Верхняя палуба со всеми надстройками была разрушена, между палубами бушевал пожар, пламя которого было видно через огромные пробоины в бортах».

Когда крейсер «Аретуза» подошел на полтора кабельтова, «Блюхер» внезапно перевернулся. Быстро спущен­ные шлюпки при помощи эсминцев успели поднять 260 человек. В этот момент появился германский гидросамолет, вылетевший из Боркума, и сбросил бомбы, вынудив англичан прервать спасательные работы. Британские потери составили всего 15 человек убитыми и 80 ранен­ными, тогда как немцы только на «Блюхере» потеряли 954 убитых, 80 раненых и 189 пленных. Позднее пленные показали, что на крейсере сверх штата находились 250 человек из команды «Фон дер Танна». Командир «Блю­хера» капитан 1 ранга Эрдманн тоже был спасен, однако немного позднее он скончался 6т воспаления легких. «Потопление «Блюхера» и бегство германских кораблей, получивших тяжелые повреждения, - очевидный и нео­споримый итог битвы», - писал Черчилль. Битти перебрался на «Принцесс Ройял» лишь в 12.20, ; ; когда было уже поздно что-либо делать. «Лайон» в это вре­мя следовал на одной машине со скоростью 12 узлов. Од­нако вскоре на нем отказала система питания котлов, и линейный крейсер полностью потерял ход. «Индомитеблу» понадобилось 2 часа, чтобы завести буксирные концы. Буксировка велась со скоростью 7 узлов, и англичане серьезно опасались, что немцы постараются догнать и унич­тожить поврежденный корабль. Но по мере откачки воды из затопленных отсеков «Индомитебл» постепенно увеличивал скорость. На рассвете 26 января «Лайон» благопо­лучно бросил якорь в заливе Фёрт-оф-Форт.

У англичан серьезно был поврежден эсминец «Ме­теор», который тоже вернулся в базу на буксире. Его при­тащил эсминец «Либерти». На нем погибли 4 человека, 2 были ранены. На «Тайгере» погиб флагманский инже­нер-механик эскадры.

У немцев был серьезно поврежден «Зейдлиц», на ко­тором были убиты 159 человек, а 39 были ранены. На легком крейсере «Кольберг» были убиты 3 человека и 2 были ранены.

Англичане одержали победу, однако эта победа могла оказаться более решительной, если бы Битти не потерял управление эскадрой в критический момент. Адмирал Мур совершенно не понял ситуацию и занялся потоплением подбитого корабля вместо погони за главными силами неприятеля. Фишер не скрывал своего раздражения. Мур «был обязан поступить так, обладай он хоть каплей нельсоновского темперамента. На войне самое главное - не повиноваться приказам, исполнять их может любой дурак », - писал он. Но, как и многие его современники, младший флагман Битти был приучен строго повиноваться приказам. Более того, Битти сам спровоцировал Мура . Его сигнал «Атаковать хвост колонны противника» допускал двоякое толкование и вообще был просто излишним. По­этому Битти не стал обвинять Мура, предоставив Адми­ралтейству тихо убрать его из Гранд Флита. Для него на­шли тихое местечко - командовать 9-й эскадрой крейсе­ров, базирующейся на Канарских островах. Однако если бы военный трибунал разобрался, почему Гранд Флит второй раз за два месяца упускает возможность нанести решительное поражение врагу, то стало бы ясно, что ад­мирал предпочитает бездумно исполнять приказ коман­дира вместо того, чтобы проявить инициативу... Повтори­лись серьезные ошибки в сигналах, и опять Битти не сде­лал вывода - флагманский связист, который обеспечил бы точную передачу его приказов, так и не появился.

В отличие от англичан, немцы быстро сделали выво­ды из едва не состоявшейся гибели «Зейдлица». Дело в том, что в начале века произошло резкое изменение в конструкции орудийных башен. На «Канопусе» и более ранних броненосцах (включая большинство их зарубеж­ных современников, строившихся под британским вли­янием) пороховые полузаряды поднимались в башню одним элеватором прямо из погреба. Безопасность погре­бов обеспечивали автоматические захлопки, через кото­рые заряды подавались на элеватор. Но на «Формидебле» и более поздних кораблях эти захлопки убрали. Вместо этого полузаряды стали подавать в рабочее отделение, а оттуда второй элеватор поднимал их в башню. Такая схе­ма должна была помешать пламени распространяться по шахте элеватора. К сожалению, тот, кто это придумал, мало разбирался в процессах взрыва. Зато советники Ингеноля, исследовав обгорелые башни «Зейдлица» выво­ды сделали.

«Рабочее отделение представляет опасность для всей башни. На всех новых кораблях его следует убрать. Шах­ты снарядного и порохового элеваторов должны снаб­жаться автоматически закрывающимися дверями. Заря­ды следует поднимать в башни в огнестойких кокорах. Двери, связывающие погреба соседних башен, следует запирать на замок, чтобы помешать их открыванию. Клю­чи должны находиться у командира башни, и приказ открыть дверь должен отдаваться только в случае израсходования боезапаса (и необходимости получить его из соседнего погреба)».

Итак, Королевский Флот остался в блаженном неведе­нии относительно серьезных дефектов башен своих дред­ноутов и линейных крейсеров, а немцы получили доста­точную передышку, чтобы исправить все это перед новой встречей Флота Открытого Моря с Гранд Флитом. И сно­ва это лишь подчеркнуло неспособность германцев извлечь другой урок из происшедшего боя. Ингеноль писал: «Слиш­ком редкое совпадение - наши крейсера встречают про­тивника точно на рассвете. Похоже, что неприятель знал о нашей операции заранее». На это Адмиралштаб ответил: «Непонятно, почему сделан такой вывод», однако реко­мендовал принять дополнительные меры предосторожно­сти против мифического британского агента, «который должен быть немцем, проживающим в Киле, и передаю­щим свои сведения посредством газетных объявлений». Работа Комнаты 40 осталась в полной тайне.

Бой на Доггер-банке совершенно не изменил страте­гической ситуации и соотношения сил. Гибель «Блюхера» лишь подтвердила, что его включение в состав 1-й Раз­ведывательной Группы явилось грубой ошибкой. Хотя англичанам понадобилось довольно много времени, что­бы потопить этот крейсер, его судьба была решена уже минут через 20 после начала боя. Все последующее было просто учебной стрельбой, которую англичане провали­ли. Англичане израсходовали 1154 тяжелых снаряда, из которых 708 были бронебойными, а 365 - лиддитовыми. Остальные были фугасными старого образца и шрапнель­ными. При этом англичане добились всего лишь 1% по­паданий, если исключить расстрел «Блюхера» в упор. Сильнейший их корабль - линейный крейсер «Тайгер» выпустил 255 тяжелых снарядов, не добившись ни еди­ного попадания. Это при том, что он был единственным кораблем, оснащенным системой центральной наводки! Фишер назвал стрельбу «Тайгера» «предательски плохой» и снял с поста его старшего артиллериста. Джеллико сухо заметил: «Это подтвердило мои подозрения, что стрель­ба нашего соединения линейных крейсеров нуждается в улучшении, на что я не раз указывал сэру Дэвиду Битти». Кроме того, линейные крейсера израсходовали около 700 средних снарядов (152 мм и 102 мм).

Этот бой имел серьезные последствия для немецкого флота. Командование флота допустило слишком много явных ошибок. Как писал капитан 1 ранга фон Эгиди, командир «Зейдлица »:

«План операции не брал в расчет возможность выхо­да англичан в море. 24 января показало, в каком тяжелом положении могут оказаться линейные крейсера, если послать их в бой без поддержки Линейного Флота. Если бы мы знали, что у нас за спиной наши главные силы, Хипперу не пришлось бы бросить «Блюхер». Мы смогли бы спасти этот корабль, как англичане сделали с «Лайоном».

Капитан 1 ранга Ценкер, который, как многие гер­манские офицеры, не мог простить Ингенолю упущен­ную возможность уничтожить 2 эскадру линкоров Уоррендера 16 декабря 1914 года, в меморандуме фон Полю писал еще более резко:

«Вся ответственность за столь неблагоприятный результат лежит на главнокомандующем. Его уверенность, что английский флот заправляется в Скапа-Флоу, не яв­ляется оправданием для неподготовленности к встрече с превосходящими силами. Наши предыдущие походы к английскому восточному побережью возымели такое дей­ствие на английское общественное мнение, что следо­вало ожидать посылки сильного соединения в Северное море. Также исходя из предыдущего опыта, не стала нео­жиданной информированность противника о нашем вы­ходе. Такая нехватка предусмотрительности и благоразу­мия тем более удивительна и достойна сожаления, что главнокомандующий уже был виновен в поражении 28 августа (бой в Гельголандской бухте). Только счастье в двух предыдущих операциях против английского восточ­ного побережья позволило избежать плачевных послед­ствий. Единственная возможность избежать дальнейших несчастий в результате подобной безнадежной негибко­сти - смена главнокомандующего».

Кайзер согласился. Фон Ингенолю не помогли заявле­ния, что 1-я Разведывательная Группа должна была по­топить один британский крейсер, ему приказали спустить флаг. На его место был назначен фон Поль, благо импе­ратор был уверен, что это тот человек, который не ста­нет докучать просьбами о выходах в море и тревожить корабли Флота Открытого Моря. Но на всякий случай Вильгельм запретил флоту выходить в море далее, чем на 100 миль, без его личного разрешения. Начальником Адмиралштаба был назначен адмирал Бахманн.

Битва на Доггер-банке аукнулась и на британской сто­роне. Джеллико передвинул одну из своих эскадр линко­ров на юг, в Кромарти, силы Битти в Розайте были уве­личены до 7 линейных крейсеров и 3 эскадр легких. Те­перь это соединение называлось Флотом Линейных Крей­серов, хотя по-прежнему оставалось в подчинении ко­мандующего Гранд Флитом.

«Я думаю, германцы попытаются завлечь вас в ло­вушку, рискуя своими линейными крейсерами, как при­манкой. Они знают, что обстоятельства могут сложиться так, что вы окажетесь в 100 милях впереди меня, и по­стараются увлечь вас к Гельголандской бухте, где я не смогу оказать эффективной поддержки. Это не опасно, если ваши корабли сохранят скорость, но если скорость некоторых из них упадет в бою с германскими линей­ными крейсерами или в результате атак подводных ло­док, их гибель станет неизбежной при столкновении с Флотом Открытого Моря в случае, когда я буду нахо­диться слишком далеко, чтобы помочь до наступления темноты. Германцы знают вас слишком хорошо и поста­раются использовать ваше стремление «не отпускать, если уж схватил», которым вы, слава Богу, обладаете. Но что необходимо помнить - последствия серьезного умень­шения относительной силы. Если дела пойдут хорошо - можно и рискнуть. Если нет - следует быть осторожным. Я уверен, что вы изберете правильную цель и успешно добьетесь ее».

Прошел, однако, целый год, прежде чем германцы насторожили мышеловку, о которой Джеллико так предусмотрительно предупреждал. Британский линей­ный флот увеличился до 27 дредноутов, а в герман­ском флоте так и осталось 17. Флот Линейных Крейсе­ров теперь состоял из 3 эскадр (9 кораблей), а 1-я Раз­ведывательная Группа была усилена одним «Лютцовом». Поэтому фон Поль не рисковал посылать свой линей­ный флот дальше Хорнс-рифа, даже если Джеллико помимо обычных поисков в Северном море совершал рейды к Скагерраку.

Состав сил в бою на Доггер-банке

1- я эскадра линейных крейсеров : Lion вице - адмирал Битти , Princess Royal, Tiger

2-я эскадра линейных крейсеров : New Zealand контр-адмирал Мур, Indomitable

1-я эскадра легких крейсеров : Southampton коммодор Гуденаф, Birmingham , Nottingham , Lowestoft

10-я флотилия эсминцев : Meteor капитан 2 ранга Мид, Miranda , Milne , Mentor Mastiff , Minos Morris

3-я флотилия эсминцев : КРЛ Undaunted капитан 1 ранга Сент-Джон, Lookout , Lysander , Landrail Laurel , Liberty , Laertes , Lucifer , Lawford , Lydia , Louis , Legion , Lark

КРЛ Arethusa коммодор Тэрвитг, командующий эсминцами

1-я флотилия эсминцев : КРЛ Aurora капитан 1 ранга Николсон, Acheron , Attack , Hydra , Ariel , Foresten , Defender , Druid , Hornet , Tigress , Sandfly , Jackal , Goshawk , Phoenix , Lapwing

1-я Разведывательная Группа : Seydlitz контр-адмирал Хиппер, Moltke , Derflinger , Blucher

2-я Разведывательная Группа : Stralsund , Graudenz , Rostok , Kolberg ,

5-я флотилия эсминцев, 2-я и 18-я полуфлотилии, всего 22 вымпела.

Скорость линейных крейсеров

Очень интересным выглядит вопрос о скоростях бри­танских и германских кораблей. Мы остановимся на ли­нейных крейсерах, так как они чаще других вступали в бой, и для них скорость являлась одной из важнейших характеристик. Кроме того, именно скорость стала реша­ющей в бою на Доггер-банке.

Номинально скорости линейных крейсеров равнялись:

«Инвинсибл»	25 узлов
«Индефетигебл»	25 узлов
«Лайон»	28 узлов
«Тайгер»	29 узлов
«Фон дер Танн»	27 узлов
«Мольтке»	27 узлов
«Зейдлиц»	26.5 узла
«Дерфлингер»	26.5 узла

Однако известный справочник Джейна дает совершен­но иные значения, как показанные на испытаниях:

«Инвинсибл»	26.8 узла
«Инфлексибл»	28.4 узла
«Индомитебл»	28.7 узла
«Индефетигебл»	29.13 узла
«Лайон»	31.7 узла
«Принцесс Ройял»	32.4 узла
«Куин Мэри»	33 узла
«Фон дер Танн»	28.1 узла
«Мольтке»	28.7 узла
«Гебен»	28.6 узла

Фундаментальная обзорная работа Брейера дает еще один вариант:

«Инвинсибл»	26.2узла
«Инфлексибл»	25.5 узла
«Индомитебл»	25.3 узла
«Индефетигебл»	26.7 узла
«Лайон»	27 узлов
«Принцесс Ройял»	28.5 узла
«Куин Мэри»	28 узлов
«Фон дер Танн»	27.4 узла
«Мольтке»	28.4 узла
«Гебен»	28 узлов
« Зейдлиц »	2 9. 12узла
« Дерфлингер »	2 5. 8узла
« Лютцов »	2 6. 4узла
« Гинденбург »	2 6.6 узла

При этом в отношении германских кораблей делается оговорка, что в военное время полноценные испытания провести было невозможно, и реальная скорость после­дней троицы должна быть на 2 узла больше. Данные пос­леднего справочника Тренера (немецкий флот) совпада­ют с этими, зато Берт (английский флот) приводит не­много, но все-таки отличающиеся цифры.

Как видите, разнобой изрядный. Какому источнику верить? Не известно. Например, респектабельный Джейн, не краснея, сообщает, что толщина пояса «Индефетигебла» составляла 203 мм, а не 152 мм, как было в дей­ствительности. Но фактом остается одно - ни разу гер­манским кораблям не удалось уйти от якобы более тихо­ходных «Лайонов». И это всего лишь один из примеров трудностей, с которыми сталкиваешься при попытке выяснить, а как оно было на самом деле.

А сейчас мы совершим прыжок в август 1916 года. Опи­сание Ютландского боя приведено в отдельной части книги. Мы перейдем к описанию последующих событий.

Карта 1

С конца декабря, когда поход флота закончился авариями Monarch и Conqueror , донесения об оживленной деятельности в германских военных портах не прекращались. Имелись все данные предполагать, что безнаказанность декабрьского набега на Иоркширское побережье побудит немцев предпринять попытку такой же операции в другом месте. Время от времени Гранд-Флит получал приказания быть в двухчасовой готовности, гарвичский отряд не раз ходил на разведку в Гельголандскую бухту, но до середины января ничего не произошло.

Учитывая, что инициатива в выборе времени удара на стороне немцев, а также, что они возьмут корабли из Балтики, то они будут располагать для удара всеми силами своего флота, обстановка не могла не внушать нам опасений. С потерей Formidable , выходом из строя Conqueror и необходимостью ввода в док очередных кораблей Гранд-Флита адм. Джеллико имел только 18 дредноутов и 8 «King Edward» против 17 германских дредноутов и 22 других, более старых линейных кораблей. Л. к. Queen Mary только что ушел в док Портсмут, Invincible стоял в Гибралтаре, Inflexible был в Средиземном море; таким образом, Битти имел только 5 линейных крейсеров против четырех противника. Хотя наши корабли, каждый в отдельности, были сильнее, но общий перевес в силах был невелик. Поэтому снова возникла мысль перевести на север эскадры Канала - Lord Nelson и Implacable , которыми командовал адм. Беттель, имея младшим флагманом к. - адм. Терсби. 3 эскадры дредноутов с 1-й и 6-й крейсерскими эскадрами и 2-й легкой стояли в Скапа. 2-я крейсерская эскадра базировалась на Кромарти. В Росайте находились линейные крейсеры, 3-я эскадра дредноутов, 3-я крейсерская эскадра и 1-я легких крейсеров. В Гарвиче в распоряжении Тэрвита были легкие крейсеры Arethusa, Aurora, Fearless, Undaunted и 1-я и 3-я флотилии миноносцев. Там же стояла и флотилия подводных лодок Кийза. Такова была дислокация флота к 15 января, к моменту, когда начали поступать более точные данные о намерениях противника. Имелись сведения, что линейные крейсеры Зейдлиц и Дерфлингер оставили Ядэ; наши агенты доносили о столь лихорадочной деятельности в Киле и Вильгельмсгафене, что выступление германского флота представлялось очевидным. Ввиду этого предполагавшийся поход линейных крейсеров для выполнения стрельб был отменен, и 17 января адм. Битти получил приказание итти с линейными и легкими крейсерами к Гельголанду для поддержки вышедших в разведку гарвичских миноносцев и подводных лодок. Разведка не обнаружила ничего, но одна из наших лодок - E-10 , отправленная из Ярмута в дозор на NW от Гельголанда, пропала без вести. В течение нескольких последующих дней неприятель ничем не проявлял своей активности на море. Только в ночь с 19 на 20 января он произвел новое по форме нападение на наше побережье. За последние месяцы на восточном побережье уже имели место 2 случая воздушной разведки цеппелинами, теперь же воздушные корабли впервые проникли в глубь страны. Набег начали 3 цеппелина, из коих достигли наших берегов 2, сбросив бомбы над Кинг-Линном, Ярмутом и Шерингхамом, в результате чего были убиты 2 мужчин и 2 женщины и ранено 17 мужчин, женщин и детей. Материальные потери были оценены в несколько тысяч фунтов стерлингов. Цель набега осталась невыясненной.

Признаки более серьезных наступательных действий замирали, и обстановка на море казалась настолько спокойной, что главнокомандующий флотом предполагал итти на Iron Duck в Кромарти для ввода его в док и просил разрешения съехать на берег, чтобы немного отдохнуть, в чем он весьма нуждался после шестимесячной беспрерывной напряженной нервной работы.

Одновременно было отдано распоряжение усилить дозор подводных лодок по обеим сторонам Гельгоданда и у устья Эмса, а гарвичский отряд получил приказание произвести 23 января новую разведку. Однако, ни одно из этих распоряжений не удалось выполнить, так как утром пришли новые сведения, заставившие пустить целиком в ход весь наш «контрольный механизм» Северного моря.

Определенных указаний о целях противника не имелось, и надобно было сделать тот или иной вывод из полученных донесений, которые указывали на усиленную деятельность немцев в Гельголандской бухте, позволявшую думать о вероятности нового набега на побережье. Впоследствии немцы объявили, что намерения их были скромнее и операция их была вызвана нашим последним походом в Гельголандскую бухту и объектом ее действий были английские рыбаки, от которых они желали очистить Доггер-банку, так как считали, что рыбаки держатся там, главным образом, для целей разведки и шпионажа. Но силы, назначенные в операцию, не соответствовали такой задаче, и мы полагаем, что если объектом были действительно рыбаки и поход имел целью очищение Доггер-банки, то только в целях осуществления дальнейшей операции более широкого характера.

Отряд противника состоял из четырех линейных крейсеров - Зейдлица, Мольтке, Дерфлингера и Блюхера - под флагом адм. Хиппера. Легкие крейсеры Штральзунд и Грауденц прикрывали их спереди, а Росток и Кольберг - на обоих флангах. Каждый легкий крейсер сопровождался полуфлотилией миноносцев. Фон-дер-Танн не закончил еще ремонта после аварии во время нашего воздушного набега на Куксгафен и итти в море не мог.

Хотя адмиралтейство не имело точных сведений о намерениях противника, но знало почти наверное, что выход состоится вечером 23 января. Материалы, которыми оно располагало, приводили к заключению, что надо ожидать разведочной операции в крупных силах, приблизительно в районе Доггер-банки, но, может быть, и ближе. Силы противника определялись в 4 линейных крейсера, 6 легких и 22 миноносца. В полдень соответствующие указания были посланы адм. Джеллико в Скапа, Брадфорду (командующему 3-й линейной эскадрой), Битти в Росайт, коммодору Тэрвиту в Гарвич, и разработанный план начал приводиться в исполнение.

23 января, в ночь с субботы на воскресенье, когда немецкие корабли снимались с якоря в Вильгельмсгафене, Кийз с Firedrake, Lurcher и четырьмя подводными лодками в густом тумане выходил из Гарвича, направляясь к Гельголанду и Эмсу. Тэрвит следовал за ним с Arethusa, Aurora, Undaunted и миноносцами в условленное рандеву, назначенное адмиралтейством в NO-й части Доггер-банки, оставляя к W те районы, которые, по сообщению рыбаков, считались подозрительными в отношении мин. Одновременно к этому же пункту шел с пятью линейными крейсерами Битти курсом, проложенным с расчетом пройти между Доггер-банкой и районом к северу от нее, где были замечены плавающие мины. Его легкие крейсеры под брейд-вымпелом коммодора Гудинафа вышли в море, имея приказание повернуть на S к месту рандеву, когда будут находиться на N от Доггер-банки.

Между этими двумя направлениями Брадфорд вел 3-ю линейную и 3-ю крейсерскую эскадры в рандеву в 30 милях к N от Доггер-банки. Главнокомандующий оставил Скапа в 9 ч. у. и шел с эскадрами дредноутов и тремя крейсерскими эскадрами (1-й, 2-й и 6-й) в рандеву на полпути между Эбердином и Ютландией. Крейсеры 1-й, 2-й и 3-й эскадр держались в строе фронта впереди и на траверзах в расстоянии 15 миль. Далее впереди шла 1-я легкая эскадра адм. Непира, которая должна была притти на место рандеву в 8 ч. у., т. е. на 1? часа раньше главных сил, и затем занять линию дозора на S. Миноносцы Гранд-Флита должны были прибыть туда же одновременно с легкими крейсерами. Адм. Джеллико рассчитывал пройти точку рандеву в 9 ч. 30 м. у. 24 января и затем лечь на SSO. На этом курсе, час спустя, к нему должна была присоединиться 4-я флотилия миноносцев из Инвергордона. Маневр в целом прикрывал все восточное побережье, и лишь подходы к Эбердину, входившие в пространство между курсами линейных кораблей и линейных крейсеров, оставались открытыми.

Законченность ловушки, подготовленной противнику, увенчивалась строжайшим приказанием употреблять радио не иначе, как в случаях особой важности.

В течение ночи отряды Гранд-Флита в полной тишине, с потушенными огнями, спешили на указанные места, и все шло по расписанию с точностью часового механизма. Запоздали немного лишь гарвичские флотилии, задержанные туманом.

Погода стояла тихая, дул легкий ветерок от NO, море было совершенно спокойное. Время шло, и с каждым часом напряженность ожидания усиливалась, так как германские радио слышались, словно предвещая что-то серьезное.

Около 7 ч. у., с первыми проблесками рассвета, Битти уже проходил свое рандеву с присоединившимися к нему? часа тому назад четырьмя легкими крейсерами. Крейсеры держались на параллельном курсе, в пяти милях, на левом траверзе. Через 10 мин. впереди был замечен Тэрвит на Arethusa с семью миноносцами нового типа M ; Aurora и Undaunted с остальными миноносцами, задержавшиеся из-за тумана выходом, находились в 30 милях позади. Пройдя назначенное место, Битти повернул и пошел на S в строе кильватера в следующем порядке: Lion, Tiger, Princess Royal, New Zealand и Indomitable . На этом курсе был замечен Arethusa , и Битти, уверенный, что к S неприятеля нет, поднял легким крейсерам, которые в это время начали увеличивать расстояние, сигнал держаться в линии дозора на видимости флажных сигналов в направлении на NON. Это распоряжение было отдано в 7 ч. 15 м., но пока подымали сигнал, Southampton прямо по носу заметил вспышки выстрелов, блиставших во мгле наступающего рассвета. С Lion также заметили их с левой стороны, т. е. к SO. Радостной надеждой забились сердца, когда через несколько минут с Aurora был принят долгожданный сигнал о том, что ее отряд вступил в бой с неприятельским флотом. Сделав легким крейсерам «отменительный», Битти поднял новый сигнал - «Погоня, курс SO 10°», - и в 7 ч. 35 м. у. бросился 22-узловым ходом, курсом SSO по направлению замеченных вспышек выстрелов.

Нельзя было еще сказать, соответствуют ли силы противника нашим ожиданиям, но направление, по которому противник был обнаружен, указывало, что его курс проложен с расчетом пройти к N от немецкого заграждения у Доггер-банки и ведет на пересечение курса, которым подходили наши линейные крейсеры. В этом отношении сведения разведки, руководившие соображениями адмиралтейства, подтвердились.

Arethusa , следовавшая точно по времени, очевидно, прошла вне видимости неприятельского отряда, впереди его. Aurora же, идя с получасовым опозданием, столкнулась с ним. Этот крейсер, идя со своими миноносцами на N, вскоре, после 7 час., заметил на правом траверзе трехтрубный крейсер и 4 миноносца. Рассвет только что начинался, и командир, думая, что это Arethusa , несколько сблизился и сделал опознавательный. На самом деле это был Кольберг , который в 7 ч. 15 м. с расстояния 40 каб. открыл огонь залпами. По началу противник стрелял хорошо, и Aurora получила 3 незначительных попадания, но, как только она стала отвечать и несколько снарядов попали, огонь немецкого крейсера ухудшился. Через 10 мин. был замечен взрыв снаряда под передним мостиком, и противник повернул на O, а Aurora продолжала путь к месту рандеву теперь уже совместно с подошедшим Undaunted , не поспевшим подойти к моменту перестрелки. Вдали справа по носу показались новые силы неприятеля, и наши легкие крейсеры и миноносцы повернули на NO, чтобы войти с ними в соприкосновение. Войдя на этом курсе в связь (в 7 ч. 30 м.) с Southampton, Aurora через него передала сигнал о появлении неприятеля на SO и OSO от нее. Несколько минут спустя, Southampton заметил германские линейные крейсеры и группу легких крейсеров. Казалось, что они держали на NW, но это впечатление опровергается сообщением немцев. Их отряд, уже развернутый для проведения поиска на Доггер-банке, с получением тревожного сообщения Кольберга снова свернулся и начал полным ходом уходить.

Повернув после сообщения Aurora на курс SSO, адм. Битти начал погоню, все увеличивая ход и склоняясь к O. Очень скоро, в 7 ч. 50 м., он увидел неприятельские линейные крейсеры у себя на левом траверзе в расстоянии 14 миль. Гудинаф, не терявший соприкосновения с противником, только что донес, что видит 4 крейсера; несколькими минутами позже они все показались в виду уходящими на SO. Хотя видимость была хорошая, но слабое освещение и столбы дыма, валившие из труб и умышленно поддерживаемые с целью затруднить преследование, очень мешали наблюдению за маневрированием крейсеров и не давали возможности с уверенностью определить их число. По сигналу с Lion , Тэрвит выслал вперед миноносцы типа M , чтобы хорошенько рассмотреть неприятеля. Сам он следовал за ними в поддержке. Битти шел прежним курсом, продолжая увеличивать ход.

Высланные Тэрвитом миноносцы в 8 ч. 15 м. сблизились с крейсерами до 45 каб.; неприятель изменил курс, чтобы взять их под обстрел, причем концевой крейсер открыл огонь, и миноносцы вынуждены были отвернуть. Сделав несколько десятков залпов, немцы снова легли на прежний курс, и наши миноносцы опять пошли за ними, пока не сблизились настолько, что смогли точно сообщить курс и силы противника. За последние полчаса лидеры миноносных флотилий также прислали ряд сообщений, и к 8 ч. 45 м. состав немецкого отряда выяснился.

Он состоял из четырех линейных крейсеров при наличии не менее четырех легких и целой флотилии миноносцев. К этому времени адм. Джеллико получил донесение о неприятеле, и обстановка была ему ясна. К 8 ч. у. с тремя линейными эскадрами он находился на NNW от места начала боя в расстоянии около 150 миль. 1-я, 2-я и 6-я крейсерские эскадры держались в голове и на траверзах главных сил, в 15 милях, а впереди всех шли 4 дивизиона миноносцев 4-й флотилии. Эскадры шли в SO-м направлении, но с получением известий от Битти изменили курс вправо, чтобы преградить противнику путь на север. 2-я эскадра легких крейсеров была отправлена на S на присоединение к Брадфорду, который с 3-й линейной эскадрой и 3-й крейсерской эскадрой подошел к месту назначенного рандеву к N от Доггер-банки. Чтобы закрыть расставленные сети, Брадфорду было послано срочное приказание самым полным ходом итти на O и занять позицию с расчетом перехватить германские корабли, если они попытаются уйти в NW направлении. Отданные распоряжения вполне соответствовали намерениям Битти и дополняли его распоряжения.

Командующий линейными крейсерами предполагал начать бой с наветра и в 8 ч. 15 м. у., немного не дойдя до желаемого положения, начал погоню на параллельных курсах. Погоня предстояла упорная и продолжительная. По мере того как наши крейсеры медленно, но верно увеличивали ход, становилось очевидным, что они нагоняют. В 8 ч. 30 м. крейсеры развивали 26 узлов. Адмирал потребовал 27 узлов, и крейсеры дали 27. Даже Indomitable , развивавший на пробе немного более 25 узлов, не отставал, получив благодарность командующего, поднявшего ему сигнал: «Великолепно держите ход». New Zealand , спроектированный на 25 узлов, также не отставал и, дав на пробе 26 узлов, вызывал не меньшее восхищение. В машинах, в кочегарках все понимали, что каждая минута дорога, и делали все, что было в человеческих силах.

К этому времени Meteor подробно донес о силах противника. Когда он сблизился с немецкими судами до 45 каб., то подвергся обстрелу Блюхера , и Битти отозвал все миноносцы Тэрвита, приказав им вступить в голову нашей колонны. Остальные миноносцы и легкие крейсеры Гудинафа держались в двух милях позади в положении, удобном для наблюдения за левым бортом неприятеля. Головным в германской колонне шел Зейдлиц под флагом Хиппера, вторым Дерфлингер , третьим Мольтке и концевым Блюхер . Два легких крейсера были впереди, а два других с миноносцами - на атакуемом фланге.

В 8 ч. 30 м. Битти уведомил главнокомандующего об обстановке. Адм. Джеллико остался на прежнем курсе, приказав Брадфорду итти к Гельголанду на поддержку Битти.

Предстоящая операция сводилась к простой погоне, скорость являлась доминирующим фактором, и в 8 ч. 52 м. Битти поднял сигнал: «Иметь 29 узлов хода». Требуя такой скорости, он, конечно, знал, что 2 его концевых крейсера отстанут, но приходилось рисковать, чтобы не упустить уходящего противника и «уцепится за хвост». Расстояние оценивалось в 100 каб., и Lion сделал пробный залп. Получился недолет. Второй залп, при максимальном угле возвышения, дал перелет, и адмирал, подняв сигнал «Открыть огонь», начал пристрелку по концевому крейсеру. Tiger и Princess Royal присоединились. Через? часа с момента начала боя с Lion заметили попадания в Блюхера . Расстояние было все еще свыше восьми миль, но головные крейсеры, доведя полный ход до пределов возможного, быстро нагоняли. В 9 ч. 14 м. неприятель начал отвечать. Lion перенес огонь на Дерфлингер , предоставив Блюхера Tiger и Princess Royal . Попадания начались почти сразу, и Битти немного изменил курс вправо, чтобы ввести в действие кормовые башни. Залпы всех трех наших крейсеров заставляли сильно страдать германские концевые корабли. По показаниям пленных, третий залп попал Блюхеру в ватерлинию, и ход его сильно уменьшился. Четвертый снес все кормовые надстройки и вывел из строя две кормовые башни, нанеся громадные потери в личном составе. Убитых и раненых было от 200 до 300 человек. Пленные говорили, что и Дерфлингер пострадал от залпов Lion , имея большие разрушения в кормовой части.

К 9 ч. 28 м. огонь неприятеля, сосредоточенный на флагманском крейсере Битти, дал себя знать. Lion получил первое попадание. Снаряд попал в ватерлинию и прошел в угольную яму. Пробоина была заделана обеденными скамейками и койками, но становилось очевидным, что наступает пора рассредоточить огонь немцев. Отстававший New Zealand уже начал обстреливать Блюхера , и в 9 ч. 36 м. Битти, видя, что он достаточно нагнал противника, поднял сигнал с приказанием перенести огонь по порядку номеров в колонне. Он сам начал стрелять по Зейдлицу , который только что стал отвечать из своих 12 орудий, но ввиду того, что расстояние все еще было не менее 87? каб., снаряды не долетали. Lion же, повидимому, с самого начала стрелял удачно.

В книге адм. Шеера говорится, что Зейдлиц очень скоро получил тяжелые повреждения в кормовой части и все его крупные кормовые орудия оказались выведенными из строя до конца боя. Германский адмирал пишет:

«Первый попавший снаряд произвел ужасное действие. Пробив в корме палубу и неподвижную броню башни, он разорвался внутри ее. Офицерские каюты, кают-компания и все помещения, расположенные поблизости, оказались разнесенными вдребезги. В перегрузочном посту загорелся приготовленный полузаряд. Пламя поднялось высоко вверх, опустилось вниз, в погреб, и оттуда пошло дальше, через дверь, обычно закрытую, в которую, спасаясь от огня, бросилась прислуга, чтобы пробраться в следующую башню. Огонь проник за ними и через погреб поднялся во вторую кормовую башню. В обеих башнях погибли все люди. Огненные языки над башнями поднимались высотою в дом».

Princess Royal , следуя сигналу, перенес огонь на Дерфлингер , но Tiger продолжал стрелять по головному противнику. К сожалению, его командир ошибся. Наших кораблей было 5 против четырех немецких, и он, считая, что Indomitable уже подошел и взял под обстрел Блюхера , полагал, что действует правильно, т. е. в соответствии с общими боевыми наставлениями, предусматривающими тактическую важность поражения авангарда неприятеля. Принцип этот до известной степени был наследием парусной эпохи. При коротких интервалах линии баталии того времени поражение авангарда приводило флот в замешательство. Теперь же, с увеличением боевых дистанций, дальности действия артиллерии и торпед и свободы маневрирования, появился новый, гораздо более важный фактор - управление огнем. Нельзя было предоставлять противнику возможность беспрепятственно осуществлять управление огнем и, следовательно, ни один из его кораблей не должен был оставаться вне обстрела. Требование это соблюдено не было. Несмотря на все старания, Indomitable не смог еще догнать эскадру. New Zealand стрелял по Блюхеру , а Princess Royal - по Дерфлингеру . По Мольтке никто не стрелял. Немцы придерживались принципа сосредоточения огня по головному, и три их крейсера стреляли по Lion . В результате New Zealand и Princess Royal , не имея никакой помехи, с успехом действовали по своим противникам. Но и Мольтке , средний из трех, стрелявших по Lion , был в таком же благоприятном для себя положении. В довершении неудачи, в плохом утреннем освещении дым настолько мешал стрельбе, что Tiger потерял из виду цель и Southampton сделал сигнал, что все его залпы ложатся перелетами.

В это момент произошло замешательство. На двух неприятельских крейсерах, помимо Блюхера , были замечены сильные пожары, и на наших кораблях создалось впечатление, что миноносцы противника готовятся итти в атаку, чтобы помешать погоне. Последние? часа Битти ожидал такой попытки и в 9 ч. 20 м. сделал сигнал миноносцам Тэрвита, чтобы они скорее выходили вперед; но миноносцы, имея приказание не мешать своим дымом стрельбе, держались на левой раковине линейных крейсеров и, несмотря на все старания, почти не нагоняли крейсеров, развивших громадный ход. В 9 ч. 40 м. адмирал сделал общий сигнал с предупреждением об опасности атаки и отвернул на 2 R в сторону. Линейным крейсерам приходилось полагаться только на собственные силы. Делая все возможное, чтобы прибавить ход, миноносцы Тэрвита все-таки никак не могли пройти вперед. Не видя другого выхода, Тэрвит приказал миноносцам типа M одним постараться сделать это. Meteor повел самые быстроходные из них - Miranda, Mentor и Milne , но и они не смогли оторваться от крейсеров, выдвигаясь буквально по дюймам. Ожидаемая атака не имела места, и в течение ближайшего получаса артиллерийская дуэль продолжалась с прежним ожесточением.

Около этого времени в Зейдлиц и попал залп, который вывел из строя его кормовые орудия. Мольтке и Блюхер также, повидимому, сильно страдали от нашего огня. На обоих вспыхнули пожары. Головной - Зейдлиц - был объят пламенем в средней части.

Но и наш флагманский крейсер начал испытывать силу неприятельского огня. В 9 ч. 54 м. тяжелый снаряд снес крышу башни A и вывел из строя одно из орудий, а в 10 ч. 1 м. 280-мм снаряд с Зейдлица пробил Lion броневую плиту. Помещение машинной мастерской оказалось затопленным, вода проникла в отделение распределительных досок и произвела короткое замыкание двух динамомашин. Кормовые приборы управления огнем и противоминной артиллерии были выведены из строя. Крейсер начал крениться на левый борт, но ход, уменьшенный еще ранее до 24 узлов с целью дать возможность задним мателотам подтянуться, остался прежним. Бой продолжался, но дистанция несколько увеличилась после поворота в 9 ч. 40 м.

Вскоре, после 10 час., бой перешел в новую фазу, но установить точно, что происходило в этот период, трудно. После 10 час. движения противников были скрыты друг от друга.

Коммодор Гудинаф, все время державшийся с левой стороны линейных крейсеров, занимал прекрасное наблюдательное положение на левой раковине противника, но попал под такой тяжелый обстрел Блюхера , что был вынужден резко повернуть и увеличить расстояние, прежде чем снова лечь на прежний курс. Ему казалось, что Блюхер отошел от наших линейных крейсеров и сблизился с легкими крейсерами. Хиппер же предполагал обратное, т. е., что легкие крейсеры пошли на сближение с Блюхером , и он приказал своим кораблям открыть по ним огонь левым бортом и отогнать.

На крейсерах Битти также не было ясного представления о маневрировании противника. Форсируя ход, миноносцы настолько заволокли все дымом, что не было возможности наблюдать даже падение снарядов. Адм. Битти склонялся к мысли о неминуемости попытки торпедной атаки и полагал, что линейные силы Хиппера уклонятся к N, стараясь выйти из пределов дальности наших орудий.

Однако, ни один из германских авторов не упоминает о таком маневре. Повидимому, Блюхер , сильно пострадавший к 10 час., уклонился в это время на N, остальные же крейсеры шли приблизительно тем же курсом и с прежней скоростью, изредка делая зигзаги, чтобы менять расстояние.

В 10 ч. 18 м., когда последовательными поворотами в сторону противника Битти удалось сблизиться до 87? каб., в его корабль попало еще 2 снаряда. Удар произвел впечатление взрыва торпеды. Один снаряд ударил в броню ниже ватерлинии и вогнул несколько броневых плит, которые проломили деревянную подушку. Вода затопила левые носовые угольные ямы. Второй пробил броню в носу по ватерлинии и взорвался в отделении торпедных аппаратов. Через несколько минут все соседние помещения оказались залитыми до жилой палубы. Неприятель пристрелялся, и накрытия быстро следовали одно за другим; столбы воды от недолетов заливали боевую рубку, как в шторм, и Битти вынужден был начать зигзагировать. Но для достижения решительных результатов надо было использовать все свои силы до конца. К этому времени выяснилось, что под прикрытием дымовой завесы концевой крейсер неприятельской колонны вышел на левую сторону своего флагмана.

Поэтому в 10 ч. 22 м. командующий крейсерами, невзирая на тяжелые повреждения Lion , перестроил эскадру в строй пеленга на NNW и приказал дать самый полный ход. Все его стремления сводились к уменьшению дистанции для достижения решительных результатов; ничего другого он сделать не мог. Немецкие миноносцы немедленно повернули вправо как бы с намерением парировать всякую нашу попытку перейти на левый борт вне линии их струи. На такой риск, связанный с возможностью попасть на пловучие мины, которые миноносцы легко могли сбросить, итти было нельзя. Не оставалось иного выхода, как положиться на преимущество в ходе и, таким образом, или заставить противника уклониться к N, навстречу адм. Джеллико, или же принудить его вести бой на коротких дистанциях.

День еще только начинался, до Гельголанда оставалось более 100 миль, главные же наши силы находились не далее 150 миль к N, и все корабли Хиппера, за исключением Дерфлингера , повидимому, пострадали. Сокрушительная победа казалась неминуемой, если наша эскадра сохранит свою скорость. Судьба Блюхера не вызывала сомнений. Обреченный крейсер продолжал гореть и хотя делал попытки отвечать на огонь, но по всем признакам потерял возможность управляться и отставал, однако, все еще следуя за эскадрой. Остальные германские крейсеры явно показывали одно только желание уйти и потому вполне правильно все свои усилия направляли против английского флагманского крейсера. Продолжая сосредоточивать огонь по Lion , немцы действовали не без успеха. Между 10 ч. и 35 м. и 10 ч. и 50 м. попадания следовали одно за другим. Снова пробило броню и затопило несколько угольных ям. Снаряд разорвался в башне A и вызвал пожар. Пожар был быстро потушен и не помешал твердому намерению адмирала во что бы то ни стало притти на расстояние решительного боя. Он дал сигнал, который, подобно старинному сигналу «Общая погоня», все требования тактики подчинял одному единственному порыву. В 10 ч. 48 м. адмирал поднял сигнал: «Сблизиться с противником как можно скорее, имея в действии все орудия». В это момент Блюхер , потерявший способность управляться, начал описывать широкую циркуляцию влево, благодаря чему очень скоро пришел на дистанцию артиллерийского огня легких крейсеров. Крейсеры открыли огонь.

Поворот Блюхера был тотчас замечен Битти, и он поднял сигнал вступившему в бой Indomitable : «Атаковать неприятеля, прорывающегося к N».

Решительная победа, казалось, была в руках нашего адмирала, как вдруг обстановка резко переменилась. Около 11 час. Lion получил попадание, которое потрясло крейсер до основания. Взрывом снаряда была вдавлена броневая плита близ ватерлинии против одной из кочегарок и повреждена питательная система холодильника. Левую машину пришлось застопорить. В динамомашине № 1 произошло короткое замыкание. Свет погас, тока нехватало, крен увеличился до 10°. Lion не мог дать больше 15 узлов.

Полный, как и в первые минуты боя, неослабным боевым духом, он тем не менее принужден был выйти из строя, беспомощно наблюдая, как его товарищи проносятся вперед.

Поклонники теории сосредоточения огня по авангарду не могли желать лучшего результата. Повреждения флагманского крейсера лишили адмирала возможности управлять эскадрой. Однако, в этот критический момент боя обстановка так сложилась, что управление выскользнуло из рук не только у нашего командующего. Германский адмирал оказался в подобном же положении.

Незадолго до выхода из строя Lion , пока еще Битти держал в руках управление своей эскадрой, ему было доложено о появлении на правом крамболе подводных лодок, и он сделал в 10 ч. 54 м. сигнал: «Повернуть всем вдруг на 8 R влево».

Маневр был далеко не безопасный. Эскадре предстояло пересечь курс неприятельских миноносцев и, таким образом, подвергнуться риску попасть на мины. Адмирал быстро сообразил, что его сигнал влечет за собой излишне широкий поворот. Новый курс - NtO - проходил под прямым углом к курсу противника, и, следуя им, крейсеры понапрасну теряли в расстоянии. Все, что требовалось, - это, чтобы эскадра не прошла того места, на котором находился хвост колонны немецких миноносцев в момент поворота. Раз этого можно избежать, опасность от мин переставала существовать. Поэтому в 11 ч. 2 м., т. е. через 2 мин после спуска сигнала о повороте на 8 R, Битти поднял сигнал «Курс NO». Новый курс, сходящийся с неприятельским курсом, обеспечивал проход эскадры вне опасной зоны и отрезал Блюхера от остальных германских кораблей, заставляя Хиппера, как надеялся Битти, повернуть на поддержку подбитого корабля. Если же германский адмирал решил предоставить Блюхера собственной участи, то Битти предполагал снова лечь на параллельный курс, как только вполне выяснится курс неприятельских миноносцев.

В немецкой литературе имеются указания, что фактически в этот момент Хиппером была сделана попытка спасти Блюхера . Миноносцам приказано было итти в атаку, эскадра повернула на S. Если таким маневром он рассчитывал отвести противника от Блюхера , наш резкий поворот в 11 ч. в противоположную сторону должен был его разочаровать. Он предложил гамбит, не принятый противником. Во всяком случае не подлежит сомнению, что намерение помочь Блюхеру было отставлено сразу же; ни атака, ни поворот на S на нашей эскадре замечены не были. Вполне возможно, что адм. Хиппер, заметив поворот Битти на 8 R, под прямым углом к его курсу, решил, что это дает ему возможность выиграть в расстоянии и спасти свою эскадру. Как бы то ни было, замеченный им маневр открывал новую возможность ускользнуть, которую надо было всецело использовать, и он продолжал свой бег, окончательно оставив Блюхера .

Если наши сведения о размерах повреждений на остальных немецких крейсерах верны, решение Хиппера представляется единственно правильным.

Младший флагман к. - адм. Мур принял командование эскадрой при исключительно трудных обстоятельствах. Эскадра только что повернула под прямым углом к курсу противника, уклоняясь от подводных лодок, и расстояние быстро увеличивалось. Но для правильного решения о последующем следует помнить, что Мур, не видел подводной лодки, и причина, вызвавшая сигнал старшего флагмана повернуть, была ему неизвестна. Битти не имел возможности объяснить причину поворота. Радиостанция Lion перестала действовать, все сигнальные фалы, за исключением двух, были перебиты, и адмирал, передавая командование эскадрой, не имел другого способа разъяснить свои намерения, как поднять два коротких флажных сигнала. Первый гласил - «Атаковать хвост неприятельской колонны», второй же повторял предсмертные слова Нельсона при Трафальгаре: «Сблизиться с неприятелем». К несчастью, разобрать сигналы было трудно. Ветер развевал флаги прямо по диаметральной плоскости, и, кроме того, первый из двух сигналов был поднят раньше, чем спустили сигнал «Курс NO», в результате чего младший флагман разобрал: «Атаковать хвост неприятельской колонны в направлении на NO». На New Zealand, Tiger и Indomitable сочетания флагов были разобраны совершенно в таком же смысле. Второй сигнал старшего флагмана - «Сблизиться с неприятелем» - разъяснил бы ошибку, но ни один из крейсеров этого сигнала не заметил. Поэтому Блюхер , находившийся на NO от New Zealand , и был принят за объект действий, на который указывали поворот в 11 ч. на 8 R и разобранные сигналы. Tiger и Princess Royal немедленно прекратили огонь по Дерфлингеру и Мольтке повернули влево, окружая Блюхера . Последний все еще поддерживал оживленный огонь и, несмотря на повреждения, стрелял столь хорошо, что заставил Гудинафа отойти. Однако, Гудинаф сейчас же снова возобновил нападение. Кроме того, командир Arethusa , видя невозможность догнать неприятельскую флотилию миноносцев, собирал свои миноносцы типа M для атаки Блюхера . Обреченному крейсеру не оставалось никаких надежд. Итак, полуразбитая германская эскадра была оставлена в покое. Как и при набеге на Скарборо, счастье сопутствовало немцам и снова дало им возможность ускользнуть.

Мур не встретил затруднений в выполнении задачи, как он ее понимал. Гибель Блюхера была очевидной. Крейсеры Гудинафа с 70 каб. успешно поражали противника, отвечавшего лишь двумя башнями. Показавшийся цеппелин был отогнан. Приближались Arethusa и миноносцы типа M. Meteor сблизился с Блюхером на торпедный выстрел, но в тот момент, когда он выходил на позицию, в носовую его часть попал тяжелый снаряд, разорвавшийся в передней кочегарке. Meteor оказался выведенным из боя. Arethusa , только что открывший огонь из носового 152-мм орудия, стрелял, пока дистанция не уменьшилась до 12? каб, а затем положил руля влево и выпустил 2 торпеды. Обе попали. Одна взорвалась под носовой башней, а вторая - под машинным отделением, в результате чего на Блюхере погасло все освещение. Блюхер также выпустил торпеды по Arethusa и, возможно, по линейным крейсерам в момент их прохода у него под кормой, но расстояние было слишком велико и крейсеры описывали циркуляции, посылая залп за залпом, поражая противника, пока он не обратился в сплошное море пламени и дыма. Только тогда, потеряв всякую способность сопротивляться, он прекратил неравную борьбу.

В течение трех часов Блюхер находился под сосредоточенным подавляющей силы огнем, ни на минуту не прекращая стрельбы. Дважды наши легкие крейсеры подходили, чтобы с ним покончить, но оба раза вынуждены были отойти. Дисциплина и воинская доблесть, проявленные крейсером в последние его часы, вряд ли были когда-либо превзойдены.

В 11 ч. 45 м. Тэрвит пережал сигналом, что Блюхер , повидимому, сдается. Мур прекратил огонь и перенес свое внимание на остальные крейсеры. Описывая циркуляцию вокруг Блюхера , он пришел на прежний курс и немедленно возобновил погоню. Но немцы вышли из пределов досягаемости орудий. Неприятель был уже в 12 милях впереди и летел попрежнему 25-узловым ходом. Была ли возможность воспрепятствовать его уходу? Наша эскадра находилась в 80 милях от Гельголанда, а притти на дистанцию решительного боя нельзя было раньше 2 час., т. е. тогда, когда противник подойдет вплотную к Гельголанду. Муру нелегко было решить, что делать дальше, тем более, что New Zealand перехватил радио Кийзу, который отправлял на позиции подводные лодки, о выходе Флота Открытого моря. Кроме того, приходилось считаться и с положением подбитого Lion , который молчал и не отвечал на вызовы. Полный тревоги за судьбу флагманского крейсера, Мур решил отходить в его направлении, предоставив легким крейсерам спасать людей с Блюхера .

После поворота Мура на NW Arethusa подошел к горящему неприятелю.

«Он находился, - доносил Тэрвит, - в ужасном состоянии - верхняя палуба со всеми надстройками была совершенно разрушена, между палубами бушевал пожар, пламя которого было видно через громаднейшие пробоины в бортах».

Горящий остов крейсера имел большой крен на левый борт; на верхней палубе и на бортовых выступах, где лежали противоминные сети, собралось до 300 человек, криками «ура» громко приветствовавших подходивший к ним на помощь Arethusa. Arethusa подошел уже кабельтова на полтора, как вдруг в 12 ч. 10 м. Блюхер неожиданно перевернулся и, продержавшись несколько минут вверх дном, исчез. Быстро спущенные шлюпки при содействии миноносцев подняли 260 человек. Имелась полная возможность спасти больше, но появившийся немецкий гидросамолет начал бросать бомбы в наши корабли. Подобный поступок нельзя оправдать даже ошибкой. Если летчик принял гибнущий корабль за английский, все же его действия противоречили традиционным принципам морской чести. Тэрвит был вынужден предоставить плавающих людей их печальной участи и отозвать миноносцы и шлюпки, тем более, что сюда же приближался цеппелин с явным намерением повторить нападение.

О всех происшедших событиях адм. Битти не знал ничего. В его представлении погоня продолжалась, и он сделал все возможное, чтобы к ней присоединиться. Уже через? часа по выходе из строя Lion выяснилась невозможность исправить повреждения собственными средствами, и адмирал решил перенести флаг и постараться снова вступить в командование. Миноносцу Attack было приказано подойти к борту Lion. Lion машин не стопорил и продолжал итти 15-узловым ходом, но маневр был выполнен блестяще, и в 11 ч. 50 м. Битти на миноносце полным ходом бросился вдогонку за эскадрой. Но это усилие было излишним. Когда в полдень Битти пришел на видимость эскадры, она шла ему навстречу. Не понимая, что это означает, он продолжал свой путь, пока не поравнялся с Princess Royal , а затем, подойдя к его борту, перенес на него свой флаг. Он надеялся, что по крайней мере хоть один из трех уходивших кораблей был потоплен, и еще прежде, чем узнал, что всем им была предоставлена возможность продолжать путь на родину, хотя и в поврежденном состоянии, приказал повернуть на 16 R и лечь на обратный курс, чтобы преследовать их. Однако, выяснив положение и обдумав его, он убедился, что ничего больше сделать нельзя, ибо было уже слишком поздно. Решающие полчаса были упущены. И он нехотя пришел к заключению, что ему не оставалось делать ничего другого, как перестроить эскадру и вернуться к Lion , чтобы прикрывать его отступление.

Когда эскадра встретилась с Lion , последний шел под одной машиной 12-узловым ходом. Положение его нельзя было считать надежным, так как незадолго до встречи на эскадре заметили неприятельские подводные лодки. Поврежденный крейсер представлял собой весьма соблазнительный объект для подводной атаки, и надо было обеспечить его надежной охраной миноносцев. Но в то же время, вследствие известий о выходе Флота Открытого моря, было желательно с наступлением темноты отправить побольше миноносцев ему навстречу. В 2 ч. 30 м. адм. Битти телеграфировал адм. Джеллико предположение оставить при Lion одну флотилию, а остальные послать к Гельголанду попытаться атаковать противника в темноте. В это время начала сдавать правая машина Lion , ход уменьшился до восьми узлов, и было видно, что скоро он не будет в состоянии давать никакого хода. Около 3 ч. 30 м., еще до получения ответа главнокомандующего, выяснилось, что Lion самостоятельно итти не может, и Indomitable было приказано взять его на буксир. Вслед за этим от адм. Джеллико, который еще не знал об обстановке, пришло сообщение, что он посылает для охраны 4-ю флотилию и что Тэрвиту с двумя его флотилиями разрешается произвести поиск к Гельголанду для прикрытия отхода Lion . Но последнее распоряжение осталось невыполненным. Опасность подводной атаки при буксировке неизмеримо возрастала, и охрана требовалась максимально возможная. Почти одновременно с получением приказания адм. Джеллико оба отряда Гранд-Флита пришли на видимость друг друга. Оценив положение, адм. Джеллико решил все миноносцы использовать для охраны.

Не считая эту меру достаточной, адм. Джеллико еще раньше, в 2 ч. 15 м., приказал 2-й эскадре легких крейсеров, отправленной на присоединение к 3-й линейной эскадре, итти в распоряжение Битти. Обе легкие эскадры перестроились в линию кильватера со стороны Гельголанда в расстоянии 10 миль от Lion , и весь отряд пошел на N. В 4 ч. 30 м. главнокомандующий повернул и пошел в Скапа.

Час спустя были окончены работы, и Lion был взят на буксир. Темнота быстро сгущалась, каждую минуту могли появиться германские миноносцы; однако, Битти только тогда оставил опасный район и направился в Росайт, когда окончательно убедился, что все необходимое для помощи подбитому крейсеру сделано. Ночь прошла в большой тревоге. Вскоре после ухода адм. Битти машины Lion окончательно перестали действовать. Indomitable с буксиром более семи узлов развивать не мог. Казалось невероятным, чтобы противник не предпринимал попытки нападения, и ночью курс был изменен с расчетом пройти вне прямого пути к N от тайнского заграждения.

Часы шли, но никаких признаков нападения не наблюдалось, и опасения, что оно может быть отложено до рассвета, увеличились с наступлением утра. До ближайшего порта все еще оставалось свыше 100 миль, причем и утром Lion попадал в район деятельности немецких подводных лодок, весьма удобный для поджидания противника.

Когда рассвело, миноносцы в ожидании подводной атаки подошли ближе, но неприятель не появлялся. По мере откачивания затопленных отсеков ход Indomitable постепенно увеличивался, и с рассветом 26 января Lion благополучно стал на якорь в Ферт-оф-Форт. Хорошая «морская практика» спасла крейсер.

Так закончилась вторая робкая попытка немцев доказать, что старый боевой дух британского флота угас. Правда, мы жаждали не такого конца, старый дух не мирился с подобной победой, но все же результат был немалый. В продолжение долгого периода противник не отваживался повторить выход. Прошло несколько месяцев, пока германское правительство опубликовало подробный отчет о бое, и это молчание, в связи с неточностью сообщения, достаточно ясно говорило, каково было моральное впечатление удара. Утверждение, что наши силы состояли из «тринадцати больших кораблей и семи малых крейсеров», по меньшей мере непонятно.

Адм. Шеер в своем описании боя достаточно точно указал состав нашей эскадры, и мы вынуждены притти к заключению, что документы, которыми он располагал, или не попали в свое время к составителю правительственного сообщения, или же были искажены. В сообщениях также говорилось об отсутствии всяких повреждений на крейсерах, исключая Блюхера . Надо думать, что на Зейдлице, Мольтке и Дерфлингере об этом читалось не без изумления. Указания на наши потери, хотя и неверные, все же имели основания. Немцы видели, как эскадра Гудинафа дважды с ними сближалась и дважды отходила, как бы сильно пострадавшая; они видели попадания в Lion , его выход из строя с большим креном и одновременный поворот остальной эскадры, производивший впечатление прекращения боя. Кроме того, они дважды брали под тяжелый обстрел наши миноносцы, а командир их миноносца V-5 уверял, что он удачно выпустил торпеду по одному из линейных крейсеров. Заблуждение противника усиливалось донесением цеппелина, бросавшего бомбы в плавающую команду Блюхера . По его донесению, с места боя ушло только 4 больших английских корабля. Все это вместе взятое убеждало германские власти верить, вероятно, вполне искренне, что наши потери были гораздо больше, чем мы признавали. Но нам скрывать было нечего. За исключением повреждения Lion , остальные потери были ничтожны. Meteor пришел на буксире Liberty в Хембер, потеряв четыре человека убитыми и двух ранеными, остальные миноносцы попаданий не имели. Lion потерял 11 человек ранеными; на Tiger были убиты флагманский инженер-механик и 9 матросов, 5 человек ранено. В другие линейные крейсеры не попало ни одного снаряда. Потери неприятеля на одном только Блюхере доходили свыше 1026 человек: убитых и утонувших было 792 человека, а раненых 45, оставшиеся 189 человек попали в плен. В результате одного меткого попадания Зейдлиц потерял 159 человек убитыми и 39 ранеными. На Кольберге было убито трое и ранено двое. Зейдлиц снова вышел в море 1 апреля, а Дерфлингер , также сильно поврежденный, - 17 февраля.

Пленные показали, что на Блюхере сверх комплекта в 880 человек находилось 250 человек с Фон-дер-Танна . На других крейсерах тоже были лишние люди. Дерфлингер имел 1600 человек.

Заслуживающие доверия датские источники указывали, что в гамбургские госпитали были доставлены 1 500 раненых и что Дерфлингер стал на ремонт на заводе «Вулкан» с большими повреждениями. Зейдлиц в Вильгельмсгафене свез на берег 260 раненых. Наблюдавший бой капитан норвежского парохода утверждал, что видел гибель двух миноносцев. Даже допуская значительное преувеличение в этих сообщениях, нельзя отрицать, что они свидетельствовали о крупном поражении.

Скрывая поражение, немцы во всяком случае его ощущали.

В то время как наши корабли продолжали операцию до конца, они укрылись за своими минными заграждениями.

Часть II Период с начала ноября 1914 года до первых чисел января 1915 года: Сарыкамышская и Караурганская операции С 5 октября на фронте наступило затишье, в котором мы, кстати сказать, очень нуждались. Нам необходимо было пополниться после тяжелых потерь, совершить

Из книги На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка.1914–1917 автора Левицкий Валентин Людвигович

Часть III Период от первых чисел января до первых чисел августа 1915 года: июльские бои, или Евфратская операция Крутясь по кривым и узким улицам Сарыкамыша, автомобиль, преодолев последний крутой подъем, остановился у здания бывшего лазарета 155-го пехотного Кубинского

Из книги «Господь да благословит решение мое...» автора Мультатули Петр Валентинович

Глава 5 Вильно-Молодеченская операция (3 сентября-2 октября 1915 года) и стабилизация фронта в конце 1915 - начале 1916 гг. Результатом первых решений Императора Николая II по улучшению положения в армии и в целом на фронте явилась Вильно-Молодеченская операции (3 сентября - 2

Из книги Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 автора Редер Эрих

Сражение при Доггер-Банке Одним из результатов этой операции стало то, что командующий флотом отказался от своего оборонительного психоза, хотя в тот момент мы еще не знали об этом.Пока что, вплоть до конца месяца, мы продолжали ставить мины, ожидая нападения неприятеля.

Из книги Правда о Первой Мировой войне автора Лиддел Гарт Бэзил Генри

Глава 4. 1915 год-застой

Из книги Русский капитал. От Демидовых до Нобелей автора Чумаков Валерий

Дома, банки и гипермаркеты Ушел он на заранее подготовленные позиции. Петр уже с юного возраста проявлял больший интерес к финансовым делам, чем к торговым, а потому в 1880 году он занял одно из ведущих мест в управленческом аппарате «Русского для внешней торговли банка»,

Из книги Международное тайное правительство автора Шмаков Алексей Семенович

II. Банки и народные средства Накопление средств населением в последние два года приняло у нас особенно значительные размеры.Попутно с оживлением производительных сил, с развитием промышленности и торговли происходило и накопление денежных ресурсов.Верным показателем

Из книги Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 автора Редер Эрих

Сражение при Доггер-банке Одним из результатов этой операции стало то, что командующий флотом отказался от своего оборонительного психоза, хотя в тот момент мы еще не знали об этом.Пока что, вплоть до конца месяца, мы продолжали ставить мины, ожидая нападения неприятеля.

Из книги Операции английского флота в мировую войну автора Корбетт Юлиан

ГЛАВА III ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ВОДЫ С 18 ДЕКАБРЯ 1914 г. ПО 13 ЯНВАРЯ 1915 г. ДАЛЬНЕЙШИЕ МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ ПРОТИВ ВТОРЖЕНИЯ. ГИБЕЛЬ FORMIDABLE. ПЕРЕСМОТР ПЛАНА КАМПАНИИ. БЕЛЬГИЯ И ДАРДАНЕЛЛЫ Карта 1Итак, давно ожидаемое выступление германского флота произошло. Правда, оно не вылилось в

Из книги Тайны русской души. Дневник гимназистки автора Бердинских Виктор Арсентьевич

Глава 6 1915 год 14 январяЯ снова здесь (в Петрограде). С 12-го (января). Это мои первые именины в холодном, унылом одиночестве. Юдины не придут. Екатерина Александровна кашляет, у Леночки болит горло. Ну что же…И Клавдии я не написала, значит – она тоже не будет. И – лучше. Не

Из книги История Украинской ССР в десяти томах. Том четвертый автора Коллектив авторов

4. ТОРГОВЛЯ, БАНКИ, КРЕДИТ Рост внутренней торговли на Украине. Развитие капитализма обусловило дальнейший рост внутренней торговли. Этому способствовало расширение внутреннего рынка, связанное с углублением общественного разделения труда. Рост внутренней торговли

Из книги Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 - июнь 1916 автора Ленин Владимир Ильич

II. Банки и их новая роль Основной и первоначальной операцией банков является посредничество в платежах. В связи с этим банки превращают бездействующий денежный капитал в действующий, т. е. приносящий прибыль, собирают все и всяческие денежные доходы, предоставляя их в

Как видно из общего обзора Мировой войны (гл. 21-22) германский флот, будучи заблокирован сильнейшим английским в Северном море, не мог ставить себе задач больших, нежели ослабление главных сил противника путем частных нападений, пользуясь каждым случаем, чтобы нанести ему потери, и надеясь в результате цикла таких операций выровнять силы для генерального столкновения.

Конечно, такая надежда была мало реальна, тем более, что означенные операции не были связаны каким либо определенным планом, а велись изредка, спорадически, обычно не достигая крупных результатов. К их числу принадлежат неоднократные обстрелы английского побережья в расчете произведя моральное впечатление, вызвать англичан на рискованные маневры. Сюда же относятся отдельные заградительные операции, равно как и посылки в атаку на английские суда подводных лодок.

План крейсерской операции германских крейсеров 23-24-го января 1915-го года, по существу, представляет следующую попытку этого порядка.

В конце 1914-го года, после долгого периода ненастных погод, германское командование решило предпринять крейсерами I и II разведочных групп (см. стр. 419) и 2-й флотилией миноносцев, под общим начальством адмирала Хиппера, разведку в районе Доггер-банки и, буде там окажутся легкие неприятельские силы, их уничтожить.

Предполагалось выйти вечером с темнотой и вернуться на следующий вечер. Было решено в пути, по возможности, воздерживаться от осмотра торговых и рыболовных судов, чтобы не выделять ц не оставлять для этой цели миноносцев. Возвращаясь же, предполагалось осматривать все суда и в случае надобности забирать их.

23-го января к вечеру германская эскадра в составе лин. крейсеров «Зейдлиц» (фл. Хиппера), «Дерфлингер», «Мольтке», и бр. кр. «Блюхер», легких крейсеров «Грауденц», «Штральзунд», «Кольберг», «Росток», одной флотилии и двух полуфлотилий миноносцев вышла в море

«Грауденц» и «Штральзунд» шли в дозоре впереди, «Росток» - справа и «Кольберг» - слева. При каждом крейсере состояло по полуфлотилии миноносцев.

Появление германских разведывательных сил 24-го января 1914-го года не явилось неожиданностью для английскою командования. Оно уже к концу года вполне организовало, на основании сообщенных русским флотом данных, расшифрование германских радио (см. глава 32, гибель «Магдебурга»). Благодаря этому, англичане не были обязаны держать флот постоянно в море, а, узнавая из германских радиопереговоров о продстоящем выходе, имели возможность прямо высылать в море соответственные силы.

Уже 23-го января Адмиралтейство предупредило главнокомандующего флотом о готовящейся германской операции сообщив почти точно план последней. Оно передало: «4 германских линейных крейсера, 6 легких крейсеров и 22 миноносца произведут сегодня вечером разведку на Доггер-банке. Возвращений их вероятно завтра вечером. Всем наличным линейным крейсерам, легким крейсерам и миноносцам следовать из Розайта в рандеву шир. 55°13 N, долгота 3°12"0", с расчетом прибыть в у казанную точку к 7 часам утра. Командующему Гарвичскими морскими силами со всеми наличными эскадренными миноносцами и легкими крейсерами следовать для встречи с эскадрой линейных крейсеров в 7 час. утра в указанном месте. Если неприятель будет обнаружен Гарвичскими морскими силами, при пересечении курса его наступления, его надлежит атаковать. Радио - пользоваться лишь в случае исключительной необходимости».

На основании этой телеграммы и было произведено развертывание английского флота.

Таким образом немцам готовилась ловушка. Ничего пе подозревая, предполагая, что их выход совершенно внезапен для противника, они шли как раз туда, где были сосредоточены превосходные английские силы.

Примечание. Позже, при изложении Ютландской операции, мы встретим подобную же картину. Если бы немцы тщательно изучили ход и развертывание описанной операции, они могли бы предугадать факт известности англичанам их оперативных радиораспоряжений, что уберегло бы их от большого риска, которому они неизменно подвергались при своих активных операциях в открытом море.

Вопрос сводился теперь к тому, как сумеет Хиппер выйти из тех сетей, которые готовили ему англичане, сосредоточивавшие безусловно превосходные силы, именно: уже в 6 часов вечера, одновременно с немцами снялся и вышел из Фирт-оф-Форта Битти с линейными крейсерами "Lion" (флаг.), «Tiger», «Princess Royal», «New Zealand» (фл. адм. Мура) и «Indomitable», легкие крейсера «Southampton», «Birmingham», «Lowestoft» и «Nottingham» и три легких крейсера Гарвичских сил с тремя флотилиями миноносцев, подошедшие к рандеву к 7 часам утра. Кроме того, туда же шли III эскадра линейных кораблей (тип «King Edward VII») и III эскадра крейсеров (бр. кр-ра типа «Antrim»), которые должны были расположиться несколько севернее указанного рандеву, чтобы не дать немцам прорваться на N. (Правильнее было бы англичанам их расположить южнее, чтобы отрезать противника. На N вряд-ли был опасен его курс).

В 7 час. было еще совсем темно, дул легкий NNO и на море была небольшая зыбь. Впереди шли Гарвичские силы, за ними линейные крейсера, на левом траверзе которых держались легкие крейсера.

Около этого времени, шедший в дозоре германского отряда «Кольберг» встретился с английским легким крейсером "Aurora", шедшим с миноносцами впереди английских эскадр. После короткой стычки между ними, «Кольберг» увидел на NNW несколько дымов, что давало Хипперу основание заключить о том, что там находятся значительные силы англичан.

С другой стороны Битти, видевший вспышки выстрелов и получивший донесение, что «Aurora» ведет бой, лег на это направление и увеличил ход до 22 узлов, выслав вперед легкие крейсера, чтобы определить точно состав сил неприятеля. Вскоре последние донесли, что видят 4 линейных крейсера, 6 легких крейсеров и большое число миноносцев, идущих на NW. Между тем Хиппер по соединении с «Кольбергом» лег на SO. При начавшемся рассвете немцы увидели к северу большое количество дымов, из чего адмирал вывел заключение, что за многочисленными легкими силами находятся более мощные соединения кораблей. Не имея возможности рассчитывать на поддержку своих главных сил, он решил продолжать уходить полным ходом. «Блюхеру», шедшему концевым, было разрешено открыть огонь по усмотрению, так как некоторые неприятельские истребители начали сближаться с ним.

Затем, вскоре были обнаружены в направлении W - WNW пять крупных дымов, в коих скоро была опознана эскадра Битти. Последний, уже зная все о противнике, шел полным ходом, развивая скорость 29 узлов, постепенно сближаясь с неприятелем, причем более тихоходные крейсера «New Zealand», и «Indomitable» понемногу отставали и растягивали строй.

В то же время на севере вдали от сражавшихся сосредоточивались главные силы англичан: Гранд-флит вышел в море, и шел на соединение с III эскадрой линейных кораблей.

Германское командование также получило донесение о встрече крейсеров, и их линейные корабли начали поднимать пары и выходить на рейды. Но так как оно знало, что неприятельские крейсера севернее Хиппера и что последнему направление для возвращения свободно, то оно сочло, что опасности нет, и флот в море не вышел (впрочем, он все равно бы опоздал).

Между тем, в 8 час. 52 мин., когда Битти нагнал немцев до 100 каб., английские крейсера перестроились в строй пеленга и сделали несколько залпов, которые легли с большими недолетами, так же как и первые залпы немцев.

В 9 час. 5 мин. головной английский корабль открыл огонь по германскому концевому бр. кр. «Блюхер»: германские суда ответили.

В 9 час. 20 мин. дистанция была уже 90 каб. и «Tiger» стрелял по «Блюхеру», a «Lion» перенес огонь на третий линейный крейсер неприятельской линии «Дерфлингер». Затем вступил в бой «Princess Royal», взяв своей целью также «Блюхера».

В это время Битти сделал сигнал «взять под обстрел соответствующие суда неприятельской колонны», согласно чему «Lion» перенес свой огонь на головного «Зейдлица», «Tiger» - на «Мольтке», «Princess Royal», - на «Дерфлингер» и «New Zealand» - на «Блюхер».

«Блюхер» терпел от огня и отставал.

Начались попадания с обеих сторон. («Tiger» временно перенес огонь на «Блюхера», т. к. стрелять по «Мольтке» ему мешал дым).

Хиппер, видя затрудненное положение отстававшего «Блюхера», приказал миноносцам итти в атаку. Последние ринулись на неприятеля, но их атака была отбита.

|Одно время, вследствие маневрирования обоих противников, дистанция начала было увеличиваться и бой временно прекратился, кроме «Блюхера», который оставался под сосредоточенным огнем мощных крейсеров англичан.

Но скоро англичане опять нажали и бой возобновился со всей энергией.

В 10 час. 48 мин. в «Lion» попали, по-видимому, сразу два снаряда, взрывом, которых была вдавлена броневая плита близ ватерлинии, повреждена питательная система левого холодильника и ему пришлось застопорить левую машину. По нему стреляли «Зейдлиц» и "Мольтке". Вслед затем он получил ряд попаданий.

Его ход уже не превышал 20 узлов.

Английские крейсера изменили курс на 1 румб влево, чтобы уменьшить дистанцию. Битти сделал сигнал: «сблизиться с неприятелем как можно скорее, иметь в действии все орудия».

«Блюхер», сильно поврежденный, вышел из строя с сильным креном и пожаром, и повернул на север. Лин. кр. «Indomitable» был отделен, чтобы воспрепятствовать его прорыву на N.

Вслед за тем с "Lion""a показалось, что передними перископ лодки. Был поднят сигнал о повороте «все вдруг» на 8 румбов вправо для избежания атаки.

Тут выяснилось, что «Lion» не в состоянии оставаться в строю и продолжать бой. Поэтому Битти вышел из строя, пропустил мимо себя весь отряд и направился на NW. Перед выходом, Битти сделал сигнал (флагами, т. к. радиостанция.была разрушена) «атаковать хвост неприятельской колонны», «сблизиться с неприятелем».

Хиппер, огонь отряда которого был вполне успешен, хотел, «клонившись к противнику, выручить «Блюхера» и прикрыть его. Но на «Зейдлице» оказались окончательно выведенными из строя две башни и он принял много воды. Были повреждения л на других судах. Поэтому он решил, предоставив «Блюхера» собственной участи, снова лечь на SO, и начал уходить полным ходом к своим базам.

Хотя, после выхода из строя Битти, командование перешло к адм. Муру, отряд следовал движению головного корабля, каковым оказался «Tiger». Последний продолжал идти некоторое время курсом, на который легли для избежания атаки подводной лодки. Он не исполнил сигнала Битти о сближении с противником и преследовании, хотя все предыдущие сигналы адмирала Битти указывали на его неуклонное желание войти в самое тесное соприкосновение с неприятелем и добиться решительного результата. Вместо этого «Tiger» повел английские крейсера вокруг погибающего «Блюхера», который мог быть с успехом оставлен для окончательного уничтожения одному из лин. крейсеров. Адм. Мур отнесся совершенно пассивно к дальнейшему ходу боя и не принял мер к энергичному преследованию уходивших германских крейсеров, хотя у него были, даже без «Lion», безусловно превосходные силы. (Позднейшие комментарии полагают, что Мур боялся слишком близко подходить к Гельголандскому району, опасаясь мин).

Битти, пересевший на миноносец, настиг эскадру, когда уже исход боя решился.

«Блюхер» погиб.

«Lion» на буксире был доведен до гавани.

Хиппер с остальными судами вернулся в свой порт.

Описанное сражение дает определенную характеристику двум адмиралам, здесь встретившимся - Битти и Хипперу. Настойчивость первого, способность решаться второго (бросить «Блюхера», чтобы вывести из боя главные наиболее ценные силы - это нелегкое решение) - явились качествами, нашедшими впоследствии более широкую арену применения в Ютландском сражении, где они командовали теми же отрядами.

Обращаясь к тактическим итогам боя - бросается в глаза крупная ошибка «Tiger»"a (и адмирала Мура), прельстившегося дешевыми лаврами добить уже тонувшего «Блюхера» и, благодаря этому, выпустивших из рук отряд Хиппера, который, при продолжении настойчивой погони, мог бы быть настигнут. Последний широко этим воспользовался, дал полный ход и благополучно ушел.

Результатом этой германской операции была потеря ценного крейсера «Блюхер».

Это очерк о показательном сравнении линейных крейсеров Англии и Германии, которое провела война. Эти корабли, упомянутые в предыдущих статьях, встречались у Доггер-банки и в Ютландском сражении. Могли встретиться в первом сражении в Гельголандской бухте (28 августа 1914 года), но сказался недостаток базирования немецкого флота в устьях рек. Отлив не позволил крупным кораблям немцев выйти в море, и "кошки адмирала Фишера" невозбранно расстреляли немецкие легкие крейсера и миноносцы. Зато во втором сражении в той же бухте, состоявшемся в 1917 году, немецкие линкоры добрались до места боя и отыгрались. "Кошкам" удалось вовремя сбежать, а вот сопровождавшим их легким крейсерам досталось по полной. Об авангардном сражении в ходе Ютландского и его красноречивых итогах уже рассказано, следует добавить, что "Зейдлиц" был после основного этапа боя затоплен экипажем. А вот Доггер-банка не настолько широко известна, и про этот бой я расскажу подробнее, про то, как он был виден с немецкой стороны.

Как разозлить англичан

Исходя из имевшегося в 1914 году соотношения сил в Северном море (18 британских линкоров против 17 немецких), Германия избрала набеговую стратегию. Заключалась она в том, что линейные крейсера набегали на побережье Британских островов и обстреливали его, как бы намекая, что кому-то боязно выходить в море. Если бы выходить оказалось не боязно, основные силы немцев, находившиеся в некотором отдалении, перехватили бы английскую эскадру. Психологический эффект от набега на Ярмут 3 ноября 1914 года был потрясающим. Англичане верили, что Royal Navy силен и защитит их. От бездействия своих моряков, под избирателями плавились стулья не только в Ярмуте, но и по всей стране. Набег на Хартлпул, Скарборо и Уитби чуть было не привел к линейному сражению с простимулированным сверху английским флотом. 18 декабря 1914 года немцы имели шансы разбить противника по частям, но разминулись с ним в буйном море.

Первое серьезное столкновение линейных крейсеров состоялось только 24 января 1915 года. Море штормило, и никто не ждал очередной операции. Даже сами немцы, которые не ждали ее настолько, что отправили крейсер "Фон дер Танн" на плановый ремонт, а 3-ю эскадру линкоров - на учения в Балтийское море. Однако, 23 января похода улучшилась, и начальник Адмиралштаба вице-адмирал Эккерман предложил набежать быстро и дерзко. Эскадру линейных крейсеров адмирала Хиппера должны были прикрывать не линкоры, которых на Северном море тогда оставалось только семь, а внезапность появления.

Увы, это история в том числе и о вреде чрезмерного доверия к технике. Немцы широко использовали на флоте радиограммы, думая, что код взломать невозможно. В тот день приказ Хипперу тоже был передан по радио. Взломать код, может быть, и сложно, но благодаря сигнальной книге, снятой русскими с затопленного еще в августе крейсера "Магдебург", англичане знали о выходе Хиппера в море и его конечной цели через полтора часа после того, как тот получил приказ. Под началом Хиппера была 1-я разведывательная группа в состве четырех линейных крейсеров: "Зейдлиц", "Мольтке", "Блюхер", "Дерфлингер"; 2-я разведывательная группа в составе четырех "штадтов", 16 приданных миноносцев. На перехват были отправлены: 3 "кошки", 2 линейных крейсера первых типов, 4 "тауна" и три флотилии эсминцев (всего 35), каждую из которых возглавлял легкий крейсер типа "Аретьюза", построенный еще в 80-е и выполнявшие функции скаутов.

Сражение у Доггер-банки

Англичане подошли к Доггер-банке, отмели в ста километрах от британского побережья, где был намечен перехват, соблюдая строгое радиомолчание, но и встреча с немцами стала для них неожиданностью. В темноте британский скаут столкнулся с немецким крейсером "Кольберг", запросил с помощью прожектора опознавательный сигнал и получил в ответ частый артиллерийский огонь. "Кольберг" добился трех попаданий, сам получил два, и, видя густые дымы на севере, отступил к основным силам. В то же время, другой немецкий крейсер доложил о частых дымах на северо-востоке. Хиппер, не имея представления о силах противника, решил развернуться на юго-восток и ждать рассвета. Вскоре после поворота, оказалось, что дыма на северо-востоке принадлежат "таунам", а на севере - крейсерам и множеству эсминцев. Дымы в отдалении не удавалось идентифицировать, но был сделан вывод, что обилие легких крейсеров свидетельствует о наличии тяжелых кораблей, числом до восьми. Не имея поддержки своих линкоров, Хиппер решил отступать.

В 8:15 эсминцы противника приблизились на 45 кабельтовых (ок. 8 км) для разведки, и "Блюхер" отогнал их огнем. Но дистанция была достаточно мала, чтобы разобрать, что здесь всего четыре больших крейсера. Англичан это устраивало, и от зловещих "дымов в отдалении" отделились пять линейных крейсеров, постоянно набирая ход и разогнавшись к девяти утра до 29 узлов. Скорость эскадры Хиппера была ограничена "Блюхером", который развивал только 23 узла, и начало перестрелки было только вопросом времени. В 8:52 британский головной корабль дал пристрелочный залп, который лег недолетом. В 9:00 стреляло уже два крейсера - по "Блюхеру", который был последним в линии. В 9:07 стреляло три корабля, хотя эти залпы были пока что не опасны. Осознав, что придется принять бой, Хиппер приказал линейным крейсерам перестроится в строй пеленга, чтобы иметь возможность отвечать противнику правым бортом. В 9:09 открыл ответный огонь "Дерфлингер" - второй с конца и вооруженный самыми большими пушками. Через пять минут английский флагман, шедший первым, разобрался в ситуации и перенес огонь на него, а через десять дистанция сократилась достаточно, чтобы смогли стрелять все немецкие линейные крейсера. Стреляли они по английскому флагману, и уже в 9:21 добились первого попадания, правда, не нанесшего серьезных повреждений.


Тем временем, к обстрелу подключился четвертый британский крейсер, и в 9:35 англичане рассредоточили огонь, взяв на прицел соответствующие своим номерам корабли в немецком строю. Один из английских капитанов не разобрался, с какой стороны считать, и некоторое время по "Блюхеру" не стрелял никто. Зато по "Зейдлицу", на котором держал флаг Хиппер, стреляло две "кошки", и он получил тяжелые повреждения. Начался пожар в кормовых башнях, сдетонировал боезапас. Причем взрыв случился в рабочем отделении под башней, откуда производилась подача зарядов, и которое не было защищено так хорошо, как сама башня. Убегая из охваченного огнем отсека, расчет забыл закрыть дверь, и огонь перекинулся на соседнюю башню, угрожая распространиться на пороховые погреба и разворотить всю корму. Катастрофы удалось избежать только потому, что старшина Вильгельм Хайдкамп, превозмогая, голыми руками открыл раскалённые вентили затопления погреба. Думая, что корабль вот-вот взорвётся, старший артиллерист приказал открыть частый огонь, и «Зейдлиц» давал полузалпы каждые 10 секунд, превысив паспортную скорострельность. Хиппер сообщил на базу, что нуждается в помощи, и все семь линкоров, выведенные на внешний рейд еще утром, вышли ему навстречу. Через две минуты, получил первое попадание английский флагман ("Лайон"), пробив броню и, как потом оказалось, от воспламенения погребов "кошку" отделяло всего ничего.

Все это время миноносцы маневрировали вокруг крейсеров, но были слишком медленными, чтобы их догнать. Англичане снизили скорость до 24 узлов, удерживая дистанцию и поджидая отставших. "Лайон", их головной корабль, продолжал огребать. Снаряд с "Блюхера", только вогнул броню, но пушки "Зейдлица", "Мольтке" и, конечно же, "Дерфлингера" шатали "кошку" с такой силой, как если бы в нее вонзались торпеды. В 10:15 к месту боя подошли легкие корабли англичан и навалились на замыкающий немецкую линию "Блюхер". Тот отстреливался, но вынужден был отвлечься от линейных крейсеров и в 10:30 получил попадание 343-мм снарядом в длинный горизонтальный проход под броневой палубой, по которому происходила подача боезапаса в бортовые башни главного калибра. Воспламенились 35-40 зарядов, находившихся там. Огонь охватил переднюю пару бортовых башен, уничтожив всех, кто был там. В этом проходе находились также основные коммуникации, поэтому корабль потерял рулевое управление, машинный телеграф и управление артиллерийским огнём. В результате взрыва последовало повреждение паропровода 3-го котельного отделения. Скорость крейсера резко упала до 17 узлов. Англичане стали стремительно догонять его. При этом "Лайон" был избит 280-мм снарядами настолько, что не мог развивать скорость более 15 узлов и закономерно вывалился из боевого порядка. Британские крейсера не успели вовремя разобраться, что флагман не ведет их за собой, а выходит из боя, и дистанция временно возросла.

Хиппер оказался в тяжелой ситуации. "Зейдлиц" серьезно поврежден, "Блюхер" безнадежен, свои линкоры к месту сражения не успевают. Поэтому он приказал изменить курс на юго-восток и уходить со всей возможной скоростью, оставив "Блюхер" на растерзание "кошкам". Англичане легко справились с ним, но из-за проблем с командованием упустили остальные крейсера.

Победа осталась за Royal Navy . Бой проиллюстрировал все те выводы, к которым пришли немецкие конструкторы при создании своих линейных крейсеров. Во-первых, он показал всю глубину ошибки, допущенной при проектировании "Блюхера". В первом же серьезном бою "недолинейный" крейсер оказался обузой и погиб, едва не утянув за собой всю эскадру. С другой стороны, "Блюхер" показал чудеса непотопляемости, оставаясь на плаву после чуть-ли не сотни попаданий с близкой дистанции, получив семь торпед. Экипаж вел бой до самого конца, даже когда способность стрелять сохраняла только одна башня. Во-вторых, что касается определения 280-мм пушек как достаточных для линейных крейсеров, две минуты, которые разделяли первое результативное попадание в "Лайон" и "Зейдлиц" служат количественным выражением значимости трех дюймов разницы калибра в условиях Северного моря. Правда, другая иллюстрация - десять минут между открытием огня "Дерфлингером" и остальными крейсерами.

Итоги боя глазами англичан

Хотя британцы одержали победу, как только их эскадра вернулась на базу, Фишер набросился на своих подчиненных с критикой. Не один офицер лишился стула. Цена "Блюхеру" была известна, и его гибель не оказала существенного влияния на баланс сил. А вот то, что англичане, расстреляв более тысячи снарядов, добились всего шести попаданий в нормальные линейные крейсера, получив при этом 23, удручало. Имея двукратное преимущество в массе залпа и табличное преимущество в скорости хода, англичане должны были, по мнению Фишера, всех потопить. Главным виновником назначили адмирала Мура, который принял командование после выхода из боя "Лайона" и отказался от преследования, предпочтя добить "Блюхер". Мур был снят с должности и переведен на Канарские острова, командовать старыми крейсерами. А державшему флаг на "Лайоне" адмиралу Битти сделали внушение, которое, возможно, оказало влияние на его тактику при Ютланде, которая привела к катастрофическим потерям. Поругали командиров двух крейсеров, замыкавших линию, за то, что они отстали и не успели толком поучаствовать в бою. Старшего артиллериста "Тайгера" - единственного из участвовавших в бою кораблей, оснащенного приборами центральной наводки, - сняли с формулировкой "за предательски плохую стрельбу". Именно "Тайгер" перепутал, с какого конца считать корабли в колонне, и вместо назначенной ему цели бил по "Зейдлицу", скрытому от "Тайгера" клубами дыма.

При этом Фишер не придал значения ни серьезным ошибкам в сигналах, ни уязвимости башен главного калибра от взрыва боезапаса, ни недостаточной защищенности, ни взрывоопасности кордита. За это также пришлось поплатиться при Ютланде.

С другой стороны, немцы провели очень серьезное расследование по поводу того, как одно попадание лишило "Зейдлица" сразу двух башен. По его итогам, было решено снабдить шахты элеваторов, по которым пороховые заряды подавались в башни, автоматически закрывающимися дверями, заряды подавать в огнестойких кокорах и внести в устав инструкцию закрывать двери, связывающие погреба соседних башен, на замок. Ключ должен был находиться у начальника башни и использоваться только в случае израсходования боезапаса и необходимости получить его из соседнего погреба. Меры принесли результат: хотя во время Ютландского сражения на немецких линкорах были пожары, ни на одном из них не произошло взрыва погребов.

Если говорить о стратегическом итоге сражения, то это был конец набеговой тактики. Кайзер Вильгельм II очень любил свои славные корабли. Потеря даже одного из них у Доггер-банки показалась ему настоящей катастрофой, инициаторам рискованного набега досталось сполна, а уцелевшим кораблям впредь строго запрещалось выходить в море дальше, чем на сто миль, без личного разрешения кайзера. Что фактически означало победу англичан в борьбе за контроль над Северным морем и огромный стратегический успех. Основанный исключительно на трусости кайзера, если подумать. Потеря "Блюхера", как прекрасно понимали обе стороны, не имела большого значения. Все предыдущие набеговые операции были успешными. Ошибка была не в самой стратегии, а в отступлении от нее, но вся стратегия оказалась зарублена на корню. Момент, когда немцы имели шансы на победу в генеральном сражении, был упущен. А все потому, что Вильгельм II.